"Владимир Гусев. Фрагментарное копыто неподкованной собаки" - читать интересную книгу автора

Потом мы отдыхаем.
- Скажи, ты правда больше не любишь Геца? - спрашиваю я Мари, уютно
устроившуюся на моем плече. Ее правая грудь упруго давит на мою грудь. Ее ноги
охватывают мое бедро. Я снимаю ее ладонь со своей груди и плавно перемещаю
вниз. Она приподнимает голову, пристально смотрит на меня затуманенными после
недавнего неистовства глазами.
- Правда. Да я и не любила его никогда. Мне лишь казалось, что это так. Но
теперь я знаю, что значит по-настоящему любить.
Я уверен - Мари не лжет. Слишком бесхитростна она, слишком проста. И Гец,
который прекрасно нас слышит, тоже знает - Мари говорит правду.
Представив, каково сейчас Гецу, я хочу усугубить его страдания. И это мое
желание немедленно будит другое, столь же неистовое.
Мари, почувствовав это, сильнее обхватывает меня бедрами. Я опрокидываю ее
на спину.
Ну что, Гец, еще один тур? Каково тебе там? Несколько хуже, чем мне, не
правда ли?
Еще дважды Мари доказывает, что любит меня, и с каждым разом делает это
все откровеннее и все искуснее. Последний раз я заставляю ее биться в моих
объятиях трижды. Когда я наконец оставляю ее в покое, Мари откидывается на
подушки почти без сил. И только после этого я позволяю ей прикрыться одеялом.
Только после этого я решаю: все, хватит.
- Я сейчас вернусь, дорогая! - говорю я и, небрежно набросив нижнее белье,
выхожу из спальни.
После того как я снимаю со стула белье, на нем остается моя верхняя
одежда, а на ней - пояс с кинжалом в красивых ножнах, с которым я ненадолго
расстаюсь лишь возле супружеского ложа.
Пройдя в свою спальню, я бужу задремавшего в кресле палача. Мы идем в
потайную комнату. По моему приказу палач отвязывает Геца, одетого в лохмотья и
скверно пахнущего, и ведет его в мою спальню. Здесь палач снимает с него
полотенце. Гец смертельно бледен и настолько измотан, что с трудом держится на
ногах. Словно это он всю ночь предавался любовным утехам, а не я.
- Ну как, убедился? - равнодушно интересуюсь я.
- Убедился, - хмуро говорит Гец и вдруг бросается на меня, норовя
вцепиться в горло. Но палач начеку. Он легко перехватывает Геца одной рукой и
несильно стегает его плетью. Гец рушится вначале на колени, а потом и вовсе
падает на пол, бессильно елозя ставшими вдруг непослушными босыми ногами. Я
знаком останавливаю палача.
- Хочешь перед смертью поговорить с Мари? - спрашиваю я у Геца.
Он смотрит на меня снизу вверх, и во взгляде его ненависть постепенно
сменяется недоверием.
- Введи его в спальню моей жены и запри там, - приказываю я палачу. Тот,
не выразив ни малейшего удивления, выводит Геца из потайной комнаты. Я,
брезгливо отодвинув кресло, к которому был привязан Гец, сажусь на обычный
стул.
Пришла моя очередь смотреть спектакль.
Палач вводит Геца в спальню и сразу уходит. Мари, утомленная моими
ласками, уже крепко спит. Гец подходит к ней, долго смотрит на рассыпанные по
подушке волосы, на безмятежное лицо.
Ну же, ну...
План мой прост. Сейчас Гец, возбужденный увиденным, попытается овладеть