"Татьяна Гуськова. Хранитель Ллинн-Хейма" - читать интересную книгу автора

почувствовала, что лишилась расположения стихии Огня. Так эта подземная
гусеница еще и магией владеет!
Тварь решила, что ей пришла пора подкрепиться и прянула на меня.
Белоснежная броня покрывала тело гусеницы только на голове и рядом с
лапками, дальше шла студенистая прозрачная масса, в которой
просматривались все внутренние органы твари.
Пришлось вспомнить старые фокусы. Ладони потеплели, покрываясь
радужным сиянием, оно стекло к кончикам пальцев, превращаясь в
полупрозрачные когти.
Тварь ударила по мне щупальцами, лязгнула жвалами рядом с моей
ногой. Я чудом отпрыгнула в сторону, рубанула когтями по
подвернувшемуся щупальцу, растянулась на осыпавшейся глине. Эх! Будь я
гилионом!
Перекатиться! Еще раз! Я с трудом увернулась от лапки гусеницы,
оканчивающейся острым белым когтем.
Прозрачный бок оказался совсем рядом, не раздумывая, я изо всей
силы воткнула в него когти. Во все стороны брызнула бесцветная слизь,
жгущаяся не хуже крапивы, на коже тут же вспухли огромные волдыри, а
магические когти исчезли.
Похоже, эта гадость поглощает магию!
Гусеница ударила всем своим прозрачным телом. Я каким-то чудом
сумела запрыгнуть к ней на спину. Сапоги вязли, как в киселе. В памяти
вдруг всплыл рассказ Норэга, как он в детстве, работая на огороде,
посыпал слизней солью.
Мгла!
Нет, волчице никак не залезть в седельные сумки!
Что же делать?! Был еще Страх. Попробовать стоит. Уворачиваясь от
ударов гусеницы, я дотянулась до котенка. На миг показалось, что вижу
мир его глазами. Особенно трудно было одновременно управлять Страхом и
приказывать Мгле лечь и позволить котенку копаться в седельных сумках.
Но вот мне на голову свалился тяжелый кожаный мешочек. Я быстро
развязала тесемки и, зачерпнув целую горсть мелко смолотой соли,
запустила ее в тварь.
Большая часть попала на защищенную голову, но несколько крупинок
долетело и до тела. Прозрачная плоть в этом месте запузырилась и
задымилась. Я, не жалея, еще раз обсыпала тварь солью. Гусеница
заверещала, попыталась счистить с тулова жгучую гадость, но ничего не
получилось. Тело ее начало быстро усыхать, и вот передо мной лежит
только остов и несколько желтоватых скорлупок.
Ноги подогнулись, и я обессилено уселась на землю, чувствуя
дурноту. Не знаю, сколько так просидела, очнуться меня заставило легкое
прикосновение к шее. Заорав, я вскочила на ноги, отскочила в сторону,
упала, запутавшись ногами в останках гусеницы...
Наверху стояла Мгла, державшая в пасти разлапистую ветку.
Выражение морды у волчицы было виноватое.
Выбравшись из ямы и собрав вещи, мы двинулись дальше. Теперь я
держалась настороже. Мгла на всякий случай шла медленно и то и дело
оглядывалась.
После приключений руки у меня подрагивали, каждый шорох
настораживал, да еще ныли разбитые коленки и локти.