"Тензин Гьяцо. Традиция Махамудры Гелуг и Кагью" - читать интересную книгу автора

сосредоточения имеет для достижения этого состояния особое значение. В
долговременной перспективе такое сосредоточение окажется исключительно
полезно для практики стадии завершения ануттарайога тантры. Но есть в этом и
другие благотворные моменты, которые проявятся скорее.
Из пяти факторов, составляющих любой момент опыта каждого,
первостепенным является сознание. На другом уровне, между телом и умом,
принципиально важен ум. Однако, обычно мы не очень-то сознаем свой ум. Мы
должны изменить это, чтобы наша осознанность ума была столь же постоянной и
проницательной, как у медитирующих. Обычно наш ум принудительно движим и
столь сильно захвачен внешними объектами зрения, слуха, запаха, вкуса и
осязания (или физических чувств), что внутреннее сознание не проявляется
вовсе. И хотя ум очевидно присутствует в нашем континууме, мы так сильно
заняты этими чувствами, что нам кажется, что мы - ни что иное, как тело. Это
совершенно загрязненное и искаженное восприятие, видимость.
Однако, фокусируясь на уме, уделяя ему внимание, изучая и анализируя
этот ум, управляющий всеми действиями нашего тела и нашей речи, которые
заставляют нас переживать счастье или страдание, мы приходим к пониманию
того, что такое ум. Это помогает нам сознавать тот факт, что нам видится
настоящее, присущее существование, и что эта видимость заставляет нас
действовать беспорядочно. Это также помогает нам думать и о прежних и
будущих жизнях - не только с точки зрения рассмотрения того, что
продолжается через них, но и того, что заставляет их продолжаться. Когда мы
распознаем, что мы, грубо говоря, не только тело, но еще и ум, и думаем о
том, как ум продолжается от момента к моменту, следуя ходу причин и
следствий, то устанавливаем, что ум и этот процесс идут через прошлые и
будущие жизни. И поскольку фокусировка на самом уме дает эти скорые
преимущества, мы сосредотачиваемся на уме, как на объекте медитации.
Бегло и поверхностно рассматривая практику фокусирования ума на уме,
предписываемую махамудрой, мы можем вспомнить аргумент Шантидэвы из
"Бодхичарья аватары" (Вовлечения в деяния бодхисаттв): "Свет мира сказал: ум
не может увидеть ум, подобно тому, как лезвие меча не может отсечь само
себя". Однако здесь мы говорим в совсем ином контексте, к которому аналогия
Шантидэвы с мечом не имеет отношения. Мы не говорим здесь об отдельной,
истинно существующей и присущей способности, рефлексивной осведомленности,
которую мы фокусируем на столь же истинно и присуще существующем уме.
Поскольку ничто из этого вообще не существует, ум, который считают
существующим невозможным способом, на себе самом сосредоточиться не может.
Но в медитации махамудры мы скорее используем позднейший момент сознания для
фокусирования на воспоминании предыдущего момента опыта ума, или
фокусирование одной части сознания на другой, и две эти возможности мы
практикуем в контексте понимания того, что сознание или ум по своей природе
совершенно лишены истинного, самосущего бытия.
Мы можем понять это по аналогии. Фокусируясь на самих себе, мы проводим
обыденное, хотя и не абсолютное различие между теми "нами", кто
фокусируется, и теми "нами", на ком производится это фокусирование. Подобно
этому, и когда ум фокусируется на уме, одна его часть или позднейший момент
сознания направляется на другую его часть или предыдущий момент сознания - в
обыденном смысле, хотя и не в абсолютном, они здесь разделены, и одна из них
является объектом умственного сосредоточения. Таким образом, мы ощущаем ум,
целенаправленно сфокусированный на уме, на котором сосредотачиваются.