"Вольф Хаас. Приди, сладкая смерть " - читать интересную книгу автора

мужчины, который запрокинул ей голову так, что у Ханзи Мунца от одного
только вида шею заломило.
- Вот сучка падкая, - пробормотал Ханзи Мунц, глядя, как медсестра все
дальше запрокидывает голову. Ему вдруг стало совсем не к спеху, чтобы Бимбо
вернулся, потому что он мог спокойно полюбоваться зрелищем. - Ну ты и
падкая, сучка, - продолжал повторять он вслух, хотя вообще-то был еще не в
том возрасте, когда человек склонен разговаривать сам с собой. Ханзи Мунцу
всего-навсего чуть за тридцать, и только из-за его рассудительной
обывательской манеры все считали его старше. И конечно, старомодные очки и
зачес как у пенсионера тоже его моложе не делали. И даже бесцветный
подростковый пушок на верхней губе не молодил его, а выглядел попросту
облезлым.
Но сегодня прямо вторая весна для Ханзи: "Ну ты и падкая, сучка", - он
вдруг оказался на "ты" с медсестрой, как будто она могла его слышать, как
будто он не сидел в закрытой машине в пятнадцати метрах от нее и не наблюдал
за ней через стекло.
Он сопел так, словно был от нее так же близко, как высокий бледный
мужчина в темно-сером костюме, занятый медсестрой в проходе между ларьком с
сосисками и музыкальным павильоном так плотно, что можно было подумать: это
вовсе не поцелуй, а операция на гландах, просто в данный момент все
операционные заняты.
И до того жарко стало Ханзи Мунцу, что даже ветровое стекло запотело,
пока он смотрел, как медсестра медленно, сантиметр за сантиметром,
соскальзывает вниз по груди своего любовника.
- Ты что ж такое делаешь? - спросил Ханзи Мунц падкую сучку через
стекло.
Но уже через мгновение он очутился снаружи, у дверцы машины, выскочив
даже быстрее, чем до того Бимбо. Не потому, что от возбуждения не выдержал.
Мне бы не хотелось выставлять тут Ханзи Мунца хуже, чем он есть. То есть
возбуждение, может, и было, но не в том смысле. Это было возбуждение
человека, который видит то, что в эту минуту видел санитар Ханзи Мунц.
Потому что медсестра соскальзывала все ниже и ниже. И мужчина тоже
опускался. Пока они оба не остались неподвижно лежать на полоске газона
между ларьком с сосисками и музыкальным павильоном.
Это привело Ханзи Мунца в такое возбуждение, что он едва не сорвал с
петель дверь "мерседеса" и вихрем кинулся к ним.
Но ему оставалось только констатировать их смерть. Вообще-то официально
санитару этого делать не положено. Потому как насчет констатации смерти -
это к врачу. И надо ж было, чтоб так не повезло этой медсестре. Кто-то так
идиотски прострелил затылок мужчины в темно-сером костюме, что пуля вышла
через медсестру.
От затылка короля поцелуев пуле было не так далеко и до полости рта, ну
и, конечно, обе полости ртов распахнуты настежь, и заряд за здорово живешь
проследовал в мозг медсестры.
Видишь, как раз про это я и собирался сказать. Про причину, по которой
Ханзи Мунц не скоро забудет это число. Понедельник, 23 мая, 17 часов 3
минуты.


2