"Олдос Хаксли. Улыбка Джоконды" - читать интересную книгу автора

- Ваша жена срочно требовала вас.
- Я сейчас же поднимусь к ней, - мистер Хаттон шагнул к лестнице.
Доктор Либбард придержал его за локоть.
- К сожалению, теперь уже поздно.
- Поздно? - Его пальцы затеребили цепочку от часов; часы никак не
хотели вылезать из кармашка.
- Миссис Хаттон скончалась полчаса тому назад. Тихий голос не дрогнул,
печаль в глазах не углубилась. Доктор Либбард говорил о смерти так же, как
он стал бы говорить об игре в крикет между местными командами. Все на свете
суета сует, и все одинаково прискорбно.
Мистер Хаттон поймал себя на том, что вспоминает слова мисс Спенс: "В
любой час, в любую минуту..." Поразительно! Как она была права!
- Что случилось? - спросил он. - Умерла? Отчего?
Доктор Либбард пояснил:
- Паралич сердца, результат сильного приступа рвоты, вызванного, в свою
очередь, тем, что больная съела что-то неудобоваримое.
- Компот из красной смородины, - подсказал мистер Хаттон.
- Весьма возможно. Сердце не выдержало. Хронический порок клапанов.
Напряжение было чрезвычайным. Теперь все кончено, она мучилась недолго.

III

"Какая досада, что похороны назначены на день матча между Итоном и
Харроу", - говорил старый генерал Грего, стоя с цилиндром в руках под крытым
входом на кладбище и вытирая лицо носовым платком.
Мистер Хаттон услышал эти слова и с трудом подавил в себе желание
нанести тяжелые увечья генералу. Ему захотелось расквасить старому негодяю
его обрюзгшую, багровую физиономию. Не лицо, а тутовая ягода, присыпанная
мукой. Должно же быть какое-то уважение к мертвым. Неужели всем все равно?
Теоретически ему тоже было более или менее все равно - пусть мертвые хоронят
своих мертвецов, но тут, у могилы, он вдруг поймал себя на том, что плачет.
Бедная Эмили! Когда- то они были счастливы! Теперь она лежит на дне глубокой
ямы. А этот Грего ворчит, что ему не придется побывать на матче между Итоном
и Харроу.
Мистер Хаттон оглянулся на черные фигуры, которые по двое, по трое
тянулись к машинам и каретам, стоявшим за воротами кладбища. Рядом с
ослепительной пестротой июльских цветов, зеленью трав и листвы эти фигуры
казались чем-то неестественным, чуждым здесь. Он с удовольствием подумал,
что все эти люди тоже когда-нибудь умрут.
В тот вечер мистер Хаттон допоздна засиделся у себя в кабинете над
чтением биографии Мильтона. Его выбор пал на Мильтона потому, что эта книга
первая подвернулась ему под руку, только и всего. Когда он кончил читать,
было уже за полночь. Он встал с кресла, отодвинул задвижку на стеклянной
двери и вышел на небольшую каменную террасу. Ночь стояла тихая и ясная.
Мистер Хаттон посмотрел на звезды и на черные провалы между ними, опустил
глаза к темной садовой лужайке и обесцвеченным ночью клумбам, перевел взгляд
на черно-серые под луной просторы вдали.
Он думал - напряженно, путаясь в мыслях. Есть на свете звезды, есть
Мильтон. В какой-то мере человек может стать равным звездам и ночи. Величие,
благородство души. Но действительно ли существует различие между