"Елена Хаецкая. Атаульф и другие." - читать интересную книгу автора

бурге кузнецов хватает. Ульф же спросил, чем платить он кузнецу будет. Ибо
добычи из похода они не принесли, а недород был большой. Не знал Агигульф,
чем платить.
Тогда и дал ему Ульф добрый совет. Не к здешним кузнецам идти, а к
нашему сельскому кузнецу Визимару. Визимар, мол, не хуже сделает. За
работу же трудом с Визимаром расплатиться. Кузнецу все равно в огороде
копаться недосуг, зарос у него огород бурьяном в человеческий рост.
И кинжал делать отсоветовал. Спросил у Агигульфа: видел, мол, кое у
кого топорики метательные? У герулов сейчас мало кто этими топориками
обзаводится. Не в почете они нынче. А напрасно, ибо оружие страшное и
полезное. Только владеть им умение надобно. Чем коварнее оружие, тем
больше умения оно требует, сказал Ульф.
Агигульф на то фыркнул: не оружие это, а игрушка детская. Ульф же
отвечал, что топорик этот легкий, руку не тянет, а бросить его можно на
далекое расстояние и неожиданно. На щит такой топорик поймать нетрудно, но
бывает и так, что оказывается он весьма полезным. Тут все от обстоятельств
зависит и от умения.
И уговорил Агигульфа. Советов Ульфа все слушали. Ульф только себе
присоветовать не мог; другим же хорошие советы давал.
И сказал еще Агигульфу Ульф, что покажет ему, как топориком
действовать. Терпения много понадобится Агигульфу, чтобы научиться как
следует метать его.
Как решили, так и сделали. Отработал Агигульф у Визимара; а как
топорик герульский сделать, про то Ульф Визимару рассказал. Ульф еще
сызмальства у Визимара в кузнице просиживал, так что знали друг друга
хорошо. Тянуло Ульфа к тайнам кузнечным.
Топорик получился на славу. Тут Ульф в новый поход ушел, а Агигульф
дома остался, потому что так дедушка велел. С топориком Агигульф не
расставался, при себе носил. Холил и лелеял, как мать дитя.
Запала мысль Агигульфу надпись магическую на топорике сделать: "Пью
кровь". В нашем селе грамоту знал один только человек - годья Винитар.
Храм Бога Единого тогда годья воздвигал. Прежде воином был годья. Когда
Агигульф с просьбой своей пришел и от работы его оторвал, рассвирепел
годья и крестом деревянным огрел Агигульфа. Чего захотел! Чтобы надпись
языческую да греховную на оружии ему вывел! Пока Агигульф ноги уносил,
годья вслед ему орал: "Велено было возлюбить ближнего своего!" И крестом
угрожающе потрясал. Годья человек кроткий, но не любит, когда Бога Единого
обижают.
Стал тогда думать Агигульф, как бы ему в бург выбраться, где тоже
люди были, грамоте знающие. Пошел тогда на военную хитрость Агигульф. На
охоту он отправился и оленя взял. После же хмурость на лицо напустил и
сказал Рагнарису, что сон ему был: оленя Теодобаду отвезти надо. Дедушка
спрашивал своих богов, так ли это, и боги подтвердили: да, так. И повез
Агигульф оленя в бург.
Пока оленя ели, нашел Агигульф человека, который писать умел и не
посчитал, что надпись "Пью кровь" на топорике так уж обижает Бога Единого.
Начертал слова эти для Агигульфа; Агигульф в тот же день на рукояти
надлежащие знаки вырезал: "DRAGKA BLOTH".
И вернулся из бурга с надписью на рукояти.
Эту надпись дядя Агигульф нам с Гизульфом часто показывал,