"Елена Хаецкая. Тролли в городе" - читать интересную книгу автора

вечеринка как вечеринка, в порядке вещей, а с другой - очень уж все
выглядело серьезно.
А главное, у меня вдруг возникла отчетливая мысль: "Живым ты отсюда не
выйдешь".
Но вот Милованов смерил меня последним взглядом, выпил из стакана
нарзан и молвил:
- Полагаю, товарищи, характеристика, данная товарищу Гемпелю товарищем
Рудаковым, а также рекомендация такого испытанного товарища, как товарищ
Лазарев, могут считаться достаточным основанием для принятия товарища
Гемпеля в наши ряды с установлением обычного испытательного срока.
Все зааплодировали, а я криво улыбнулся, чувствуя себя на удивление
счастливым: ну еще бы, мне оказали такое доверие! И одновременно с тем я сам
себе казался дураком. Как-то это происходило все сразу.
Лазарев вскочил и завопил:
- Ура товарищу Милованову!
А другой, я его не знал, встал и очень серьезно предложил:
- Товарищи, я предлагаю отметить это важное событие пением
"Интернационала".
Все опять стоя исполнили "Интернационал", после чего я сел вместе с
остальными за стол, а Лазарев притащил водку и закуски. Все делалось в
строгом соответствии с "первоисточником": селедку подавали на газете (к
сожалению, это была не "Правда", а "Метро" и "Мой район"), водку - в
граненых стаканчиках, купленных в "Икее".
После второго тоста - "Ленин и теперь живее всех живых!" - все
окончательно расслабились. Только Милованов сидел выпрямившись во главе
стола, молчаливый и, по всей видимости, трезвый, и наблюдал за происходящим
холодными глазами.
Лазарев совсем раскис. Он и раньше-то пить не умел, а теперь на него
сильно влияло большое сборище, общее возбуждение, болтовня. Говоря коротко,
Лазаря развезло. Он улегся грудью на стол и объявил:
- Непременно надо Гемпеля с Алией познакомить. Тем более что и
волосы...
Он с сокрушенным видом провел рукой по собственным коротко стриженным
волосам и икнул.
Кругом зашумели как-то особенно громко, и в гуле голосов слышались
возгласы:
- О, Алия!
- Ну да, Алия!
- Хо-хо, Алия!
Разговор перешел на эту самую Алию, и вскорости выяснилось, что
решительно все, не исключая и Милованова, были так или иначе в нее влюблены.
Как она выглядит и где живет, я не выяснял, но спустя какое-то время
пассивного плавания по волнам бессвязного разговора мне все это и так
сделалось известно.
Называли адрес на Васильевском острове и с каким-то непонятным упоением
описывали грязно-розовый дом, стоящий особняком на углу. Разумеется, рядом с
домом Алии, вплотную к нему, был в свое время выстроен другой, но вот уже
лет восемь как этот соседний дом снесли, так что теперь с одного боку жилище
Алии овевает ветер пустыря, а с другого - ветер перекрестка. Поэтому у нее в
квартире всегда сквозняки.