"Олег Хафизов. Мальчики " - читать интересную книгу автора

Предосудительные свойства Жарика у Мазура были в избытке. Если
Коля был двоечник, то Мазур - что называется колышник. Коля был
бедовый, Мазур - жестокий. Коля был без тормозов, Мазур - без башки.
Коля был плохой мальчик, Мазур - вообще не мальчик, а существо.
Конечно, они должны были сразиться.
Они стыкались не в рекреации под лестницей, где все, а прямо в классе,
между парт. Мне запомнилось, как Жарик перед боем перевязывает потуже шнурки
на кедах и сопит своим пушкинским носом.
Розовая кожа просвечивает сквозь кудрявую леску его волос. В детстве он
был светловолосым и кудрявым.
Мазур занял выход к доске, и Коля вразмашку налетал на него, пытаясь
пробиться. Каждый раз, когда Жарик снизу делал свой деревенский замах,
Мазур, с сатанинской улыбкой на землистом лице, сверху бил его в нос и
сбивал с ног. Коля вскакивал, бросался снова, и снова звучал омерзительный
шмяк кулака о лицевую мякоть. Это продолжалось нестерпимо долго, секунд
тридцать, пока не зазвенел звонок.
После этой бойни Жарик и Мазур стали приятелями. Они ходили вместе
шухарить, стреляли из поджигного, залезали в товарный вагон со щебенкой и
выпрыгивали на ходу, катались на лыжах с крыши сарая в
Китаевке. Количество поклонников Жарика поубавилось, некоторые стали
исподтишка поговаривать, что не такой уж он и сильный, и даже Илюха из
четвертого класса сильнее, потому что занимается боксом.
Но и Мазур любимцем не стал. Он жил в каком-то другом мире, недетском и
жутком. В нем чувствовалась иная, неигровая жестокость.
К тому же он был уж чересчур дремучий. Выходя к доске, он не мог из
себя выдавить совсем ничего, а только повторял, как старая бабка:
"Тышша, тышша". Да если бы кто другой, менее опасный, сказал вот так
"тышша", его бы заклеймили по гроб жизни.
Мазур не оставил глубокого следа в нашем классе. На следующий год он
как-то незаметно исчез, остался в еще более младшем классе, где должен был
казаться каким-то динозавром.
Во взрослой жизни мы с ним почти не сталкивались. Однажды, когда
Жарик уже первый раз освободился, мы с ним отправились к двум крошечным
воспитанницам ПТУ, снимавшим квартиру в том самом доме напротив школы, где
жил Мазур. Между нами было условлено, что мы постучимся в дверь и скажем:
"Спустилась ночь". А девочки из-за двери ответят: "Куку" - и впустят нас в
квартиру. Если дома окажется хозяйка, то мы будем выдавать себя за двух
кузенов, приехавших в гости из Арсеньево. И вот, когда мы обсуждали эту
ловкую тактику, за нами увязался невменяемый Мазур.
Он брел за нами и выкрикивал из темноты оскорбления, предлагая
Жарику разобраться, но Коля отвечал невероятно миролюбиво и мне
советовал не обращать внимания. Вечер был испорчен.
Во времена сухого закона, когда мужики в нашей единственной пивной
стали обсуждать старшего брата Мазура, я спросил, не слыхали ли они про
младшего, Олега. Мужики отвечали, что Мазур-младший опять сидит, но, к
сожалению, он стал слишком нервный и с ним очень трудно общаться. Недавно, к
примеру, он ни за что выбил глаз шнырю.
Незадолго до всей этой эпопеи с убийствами Жарик предложил мне зайти в
гости к Мазуру, но я отказался. Я сказал, что Мазур, на мой взгляд, слишком
отмороженный, с такими уголовниками не знаешь, как себя вести и что можно