"Генри Райдер Хаггард. Рассказы охотника" - читать интересную книгу автора

распрощаться с золотыми приисками, уехать из Пилигримс Реста и отправиться
на охоту за буйволами в район бухты Делагоа. Я взял в руки кирку и лопату,
безжалостно разбудил Гарри, хотя день был воскресный, и мы принялись искать
новые самородки. Как я и предполагал, их не оказалось. Те, что мы нашли
вечером, лежали небольшим гнездом в рыхлой земле, резко отличной от твердого
грунта вокруг. Даже следов золота мы не обнаружили.
Возможно, конечно, что где-то поблизости были еще гнезда, но я твердо
сказал себе: если кто и найдет их, то это буду не я. Кстати, я слышал потом,
что этот участок разорил двух или трех старателей, как едва не разорил меня.
- Гарри, - сказал я сыну, - на этой неделе я отправлюсь в сторону
Делагоа охотиться на буйволов. Взять тебя с собой или ты уедешь в Дурбан?
- Ой, папа, возьми меня с собой, - принялся упрашивать Гарри. - Мне так
хочется убить буйвола!
- А если вместо этого буйвол убьет тебя? - спросил я.
- Ничего, - весело ответил он, - там, где я родился, таких ребят много.
Я пожурил его за легкомыслие, но в конце концов согласился.


ЧТО МЫ УВИДЕЛИ В ВОДОЕМЕ

Прошло чуть больше двух недель с той ночи, когда я потерял полсоверена,
но зато нашел тысячу двести пятьдесят фунтов.
Вместо ужасной ямы, которую, как оказалось, мы все-таки не зря прозвали
Эльдорадо, перед моими глазами теперь открывался совсем иной вид, залитый
серебристым светом луны. Мы, то есть Гарри, я и два кафра, расположились с
фургоном и шестью волами на склоне возвышенности, поросшей кустарником.
Впрочем, там, где мы разбили лагерь, кустарник был редким и кое-где над ним
поднимались мимозы с плоскими кронами. Справа от нас пел песенку ручей,
проложивший в склоне глубокое русло. По берегам его зеленели адиантум, дикая
спаржа и другие красивые растения. Ручей пробил себе путь в красном граните.
Много веков он терпеливо размывал огромные каменные глыбы и выдолбил наконец
глубокие желоба и широкие чаши. Мы пользовались ими для купания. Ни одна
ванна из порфира[27] или алебастра, в которых омывались римские дамы, не
могла сравниться с нашими природными бассейнами для купания. И это в
каких-нибудь пятидесяти футах от скерма - изгороди из колючей мимозы,
которую мы поставили вокруг фургона, чтобы предохранить себя от нападения
львов. О том, что они бродят неподалеку, мне сказали следы, хотя самих львов
мы не видели и не слышали.
Ванной нам служила большая промоина, над которой вода потрудилась
особенно хорошо. На краю ее росла удивительно красивая старая мимоза. Прямо
от нее начиналась большая и ровная глыба гранита, окруженная зарослями
адиантума и других папоротников. Она полого спускалась к наполненной
чистейшей водой гранитной чаше шириной около десяти футов и глубиной около
пяти. Сюда-то мы и ходили каждое утро купаться, и эти восхитительные минуты
принадлежат к моим наиболее приятным воспоминаниям. В то же время, как вы
сейчас услышите, это очень тягостные воспоминания. Стояла чудесная ночь. Мы
с Гарри сидели с наветренной стороны костра, а двое кафров жарили бифштексы
из мяса антилопы импала, которую Гарри, к своей великой радости, застрелил
утром. Мы были вполне довольны друг другом и даже всем миром в целом,
насколько это вообще возможно. Ночь была великолепная, и толком рассказать о