"Генри Райдер Хаггард. Рассказы охотника" - читать интересную книгу автора

любая овца - настоящий Соломон. Лев редко подкрадывается к стаду или
упряжке. Он добивается того, чтобы волы учуяли его, сорвались с привязи и
разбежались по кустарнику. Там, в темноте, они, разумеется, совершенно
беззащитны, а лев спокойно выбирает самого упитанного и с аппетитом ужинает
им.
Вот так шестерка наших бедных волов принялась кружиться и в неистовстве
чуть не растоптала нас. Мы поспешили убраться с их пути, чтобы они не
задавили нас насмерть или не изувечили. Один вол все-таки слегка задел
Гарри, а бедного Джим-Джима захлестнула под мышками веревка, которой были
привязаны волы, и его отбросило далеко в сторону. Он грохнулся в нескольких
шагах от меня.
Не выдержав напряжения, переломилось дышло, и слава Богу, а то фургон
наверняка перевернулся бы. Еще через минуту волы, веревки, упряжь, сломанное
дышло, фургон - все смешалось в одну ревущую кучу, которая то вздымалась, то
опадала. Словом, получился узел, который невозможно было развязать.
Это ненадолго отвлекло мое внимание от льва. Но пока я соображал, что
же все-таки предпринять и что будет, если волы вырвутся в заросли и пропадут
там (ошалевший скот мчится как безумный), лев снова напомнил о себе, и
притом самым неприятным образом Я вдруг увидел при свете костра желтую тень,
летящую по воздуху в нашу сторону.
- Лев! Лев! - заорал Фараон.
В тот же миг лев, вернее, львица, ибо зверь оказался большой худущей
самкой, видимо, вконец обезумевшей от голода, опустился прямо в середине
нашего лагеря и стоял теперь в дымной мгле, хлеща хвостом и громко рыкая. Я
схватил винтовку и выстрелил, но в неверном свете костра, среди всеобщего
смятения я в львицу не попал, зато чуть не прикончил Фараона. Вспышка от
выстрела ярко осветила всю сцену, производившую, уверяю вас, самое дикое
впечатление. Вокруг фургона метались в куче волы. Казалось, что головы
растут у них из крестцов, а рога торчат из спин. Костер дымил вовсю, и
только в самой глубине столба дыма блистал огонь. На переднем плане, там,
куда забросили его дико мечущиеся волы, лежал охваченный ужасом Джим-Джим. А
в центре стояла большая тощая львица и смотрела на нас голодными желтыми
глазами. Она рычала с подвыванием, лихорадочно соображая, как ей поступить.
Однако в нерешительности она пребывала недолго, не дольше, чем
требуется для того, чтобы искра погасла во мраке. Я не успел ни выстрелить
еще раз, ни вообще шевельнуться, как она с дьявольским хрипом кинулась на
бедного Джим-Джима.
Я услышал крик несчастного юноши и одновременно увидел, что ноги его
взметнулись в воздух. Львица схватила его за шею и рывком перебросила себе
на спину, так что ноги его свесились с другой стороны.[29] Затем без всяких
видимых усилий, одним прыжком перемахнула через скерм и, унося бедного
Джим-Джима, скрылась во мраке, в сторону нашего купального бассейна. Мы
вскочили, почти обезумев от ужаса, и бросились в погоню, стреляя наугад. Мы
надеялись, что выстрелы напугают ее и заставят бросить жертву. Но львица
исчезла во мраке вместе с Джим-Джимом, преследовать ее до рассвета было бы
безумием: мы рисковали разделить участь бедняги.
Итак, мы забрались обратно за изгородь и принялись ждать утра, до
которого теперь оставалось не больше часа. У всех было тяжело на сердце.
Пытаться расцепить волов пока не рассветет не имело смысла, и нам оставалось
лишь сидеть да раздумывать, почему одного из нас унес зверь, а другие целы и