"Генри Райдер Хаггард. Мари ("Зулусский цикл" #1)" - читать интересную книгу автора

ревели и кричали мужчины и женщины, делая такие двусмысленные намеки, что я,
в конце концов, залился румянцем и стал похож на красную лилию.
Наконец мы подошли туда, где стояла Мари. Она была одета в белое платье
из какой-то простой, но приличной материи, а на темных волосах лежал венок,
сделанный другими девушками, стайка которых стояла позади Мари.
Теперь мы оказались лицом к лицу. О! Ее глаза были полны любви и веры.
Они поразили и околдовали меня. Чувствуя, что я обязан заговорить и не зная,
что сказать, я промямлил, запинаясь: "Доброе утро", после чего все
разразились хохотом, за исключением фру Принслоо, воскликнувшей:
- Видел ли кто-нибудь такого дурня? - и даже Мари улыбнулась.
Тут появился Питер Ретиф, одетый в высокие сапоги и грубую одежду
наездника. Передав роер одному из своих сыновей, после долгого ощупывания
одежды, он достал из кармана книгу, в которой на нужном месте была сделана
закладка из пучка травы.
- Ну теперь, - сказал он, - все помолчите и проявите уважение, ибо
помните, что сейчас я не просто человек, а священник, что совершенно другая
вещь, чем комендант, и корнет и другие офицеры, хоть скатай их вместе в одну
кучу... На основании закона я сейчас займусь тем, что обвенчаю этих молодых
людей, и да поможет мне в этом Бог! И тому будут свидетели, чтобы не сказали
потом, что они были неправильно или незаконно связаны узами брака, ибо я еще
раз говорю, что все это делается правильно и будет совершено законно.
Он сделал паузу, чтобы перевести дыхание, и кто-то произнес в это
время: "Слушайте! Слушайте!". Ретиф свирепо посмотрел на нарушителя тишины и
продолжал:
- Юноша и молодая женщина, как ваши имена?
- Не задавайте глупых вопросов, комендант, - вмешалась неугомонная фру
Принслоо, - ведь вы достаточно хорошо знаете их имена?
- Конечно, я знаю, тетушка, - ответил он, - но для этой цели я должен
делать вид, что не знаю их. Может быть вы лучше знакомы с законом, чем я?..
Однако, стойте, где же отец Анри Марэ?
Кто-то вытолкнул Марэ вперед и он стоял там совсем тихо, уставившись в
нас со странным выражением на лице, с ружьем в руке, так как он также был
готов к выезду.
- Уберите это ружье, - сказал Ретиф, - оно может случайно выстрелить и
произойдет несчастный случай.
Марэ подчинился этому требованию.
- Теперь, Анри Марэ, отдаете ли вы свою дочь замуж за этого мужчину?
- Нет, - мягко сказал Марэ.
- Очень хорошо, это как раз на вас похоже, но не имеет значения, ибо
она совершеннолетняя и может самостоятельно выйти замуж. Может быть. Мари
еще несовершеннолетняя, Анри Марэ? Да не стойте там, как лошадь, которую
трясет, а скажите мне четко: совершеннолетняя ли она?
- Я полагаю, что да, - ответил Марэ тем же мягким голосом.
- Тогда заметьте все, люди, что эта женщина совершеннолетняя и выходит
по собственной воле замуж за этого мужчину, не правда, моя дорогая?
- Да! - ответила Мари.
- Хорошо! А теперь - за дело, - и, открыв книгу, он поднял ее к свету и
начал читать, вернее запинаться, путаясь в подробностях свадебной службы.
Вскоре он завяз в ней, будучи подобно большинству буров того времени не ахти
каким грамотеем, и воскликнул: