"Генри Райдер Хаггард. Мари ("Зулусский цикл" #1)" - читать интересную книгу автора

основательно и она пока держалась. Однако, в конце концов дерево начало
поддаваться и вот уже через щель в доске мрачно сверкнул ассегай, но Ханс
молниеносно вонзил туда свой, именно тот, который я вытащил из бока чалого,
и этот ассегай поразил кого-то, испустившего вопль. Черные руки высунулись
из дыры и храбрый готтентот пронзил их копьем. Но появились другие, больше,
чем он смог поразить, и вся дверная фрамуга начала заметно расшатываться от
толчков снаружи.
- Теперь, Мари, будь готова, - с волнением сказал я, поднимая пистолет.
- О, Христос, прими меня! - слабеющим голосом ответила она.
- Это будет не очень больно, не правда ли, Аллан?... - Ты совершенно
ничего не почувствуешь, - шепнул я. Холодный пот покрыл меня, когда я поднес
дуло пистолета на расстояние дюйма от ее лба и начал осторожно нажимать
спусковой крючок. Боже мой! Да, я действительно начал нажимать спусковой
крючок мягко и уверенно, ибо не желал допустить ошибки...
И именно в этот момент, среди ужасного шума ревущего пламени,
пронзительных воплей дикарей и криков и стонов раненых и умирающих, я вдруг
услышал сладчайший звук, который когда бы то ни было достигал моих ушей:
звук выстрелов, многих выстрелов, причем совсем близко.
- Великое небо! - воскликнул я. - Буры уже здесь, чтобы спасти нас.
Мари, я буду держать дверь до тех пор, пока смогу. Если я упаду, пробирайся
через окно, - ты сможешь это сделать со стоящего под ним шкафа, - потом
падай на землю и беги туда, где стреляют. Ведь для тебя это шанс, хороший
шанс спастись...
- А ты, ты, - простонала она. - Я лучше умру вместе с тобой.
- Делай то, что я приказываю, - свирепо прорычал я и бросился к
шатающейся двери. Она падала от давления снаружи, она упала... и над ней
показались два огромных дикаря, размахивая длинными копьями. Я поднял
пистолет и пулей, предназначенной для Мари, уложил первого, а моя сразила
второго. Оба свалились мертвыми там же, в дверном проеме.
Я поднял одно из копий и посмотрел назад. Мари карабкалась на шкаф, я с
трудом мог рассмотреть ее сквозь сгущающийся дым. Ворвался еще один воин.
Ханс и я приняли его на острия наших ассегаев, но его рывок был таким
сильным, что ассегаи проткнули его насквозь и, падая, он свалил нас обоих на
пол.
Я вскочил на ноги немедленно, теперь беззащитный, ибо копье сломалось в
теле кафра, и ожидал конца. Посмотрев еще раз назад, я увидел, что Мари не
смогла, или не захотела выбраться через окно. Во всяком случае она стояла
рядом со шкафом, опираясь на него правой рукой.
В отчаянии я ухватился за наконечник сломанного ассегая и вытащил из
тела кафра, полагая, что он послужит мне для умерщвления Мари, и затем
обернулся, чтобы совершить это. Но как раз, когда я обернулся, я услышал
хорошо знакомый голос, кричавший: "Ты жива, Мари?" - и в проеме двери
появился не дикарь, а Анри Марэ...
Я медленно отступил перед ним, ибо говорить уже не мог, а последним
желанием было прижаться к Мари. Я приблизился к ней и обвил рукой, все еще
сжимавшей окровавленный наконечник копья, ее шею. Затем, когда тьма уже
полностью охватила меня, я услышал ее крик:
- Не стреляй, отец! Это Аллан, Аллан, который спас мне жизнь!
После этого я уже больше ничего не помню. Вместе с Мари мы без памяти
свалились на пол.