"Генри Райдер Хаггард. Мари ("Зулусский цикл" #1)" - читать интересную книгу авторавыйдет, она должна сопровождать меня, а не оставаться здесь, чтобы стать
женой англичанина. - Сопровождать тебя я буду, отец, и разделю твою долю до конца, - спокойно сказала Мари. - Но за Эрнана Перейру замуж не выйду!.. - Быть может, минхеер, - добавил я, - могут наступить дни, когда вы опять будете довольны помощью "английского парня". Эти слова были сказаны наобум, это было своего рода восклицание сердца, вызванное грубостью Марэ и его оскорблениями, подобно воплю животного от удара. Я тогда не знал, как верны они были, но со временем станет так, что правда неведомыми путями вырвется из родника тайного познания, скрытого в наших душах. - Когда я захочу твоей помощи, я попрошу тебя об этом! - взревел Марэ, который, зная что он неправ, пытался прикрыть эту неправоту предельной грубостью. - Прошенный или непрошенный, пока я жив, в будущем я буду делать так, как делал в прошлом, минхеер Марэ. Бог простит вам за то горе, которое вы принесли Мари и мне. Тут Мари начала тихо плакать, а я закрыл глаза рукой, не в силах вынести это зрелище. Марэ, который, когда не бывал под влиянием своих предубеждений или страстей, обладал мягким сердцем, также был тронут, но пытался скрыть свои чувства. Он обратился к Мари и сказал, чтобы она отправлялась спать, и она, все еще плача, подчинилась. Тогда мой отец поднялся и сказал: - Анри Марэ, мы не можем уехать отсюда ночью, потому что лошади в краале и их трудно найти в такой темноте, так что мы вынуждены - Я не прошу об этом, - воскликнул я. - Я иду спать в повозку, - и я вышел, прихрамывая, из комнаты, оставляя мужчин вдвоем. Что было между ними потом, я не знаю. По-моему, отец, который, когда разойдется, также проявлял темперамент, а он и в духовном и интеллектуальном отношении был сильным человеком, высказал Марэ свое мнение о его злобном поступке и безрассудстве в таких словах, что тот, вероятно, их никогда не забудет. Я полагаю, что он даже вытянул из него признание, что действия его, Марэ, были бессердечными, извиняя, однако, их в связи с тем, что он поклялся перед Богом, что его дочь никогда не выйдет замуж за англичанина. Также он сказал, что торжественно обещал ее Перейре, своему племяннику, которого он любит и не может нарушить данного ему слова. - Нет, - ответил мой отец, - вы обезумели после разорения, вы разобьете сердце Мари и, возможно, будете повинны в том, что прольется ее кровь. Затем он покинул его. Темнота была сплошная. Когда я ощупью отыскал дорогу к повозке, отверженный и несчастный, я желал в душе, чтобы кафры выбрали эту ночь для нового нападения, которое покончило бы со мной. Дойдя до повозки, я зажег фонарь и с удивлением обнаружил, что она, хоть и примитивно, готова к тому, чтобы в ней спать. Пока я раздумывал, кто бы мог это сделать, Ханс взобрался на подножку, притащив две циновки, и спросил, удобно ли мне. - О, да! - ответил я. - Но почему ты собираешься спать в повозке? - Баас, я не собираюсь, я приготовил это для вас. А как я узнал, что вы сюда придете? О, очень просто. Я сидел на веранде и слышал все, что говорили в гостиной... Окно же выбито. Боже на небесах! Что это был за разговор! Я |
|
|