"Карл Хайасен. О, счастливица! " - читать интересную книгу автора

- Ой, да тут дофига сумасшедших теорий, - ответила его сестра. - Лично
я за Бермуды.
Синклер торжественно записал в блокнот слово "Бермуды". Добавил знак
вопроса, дабы обозначить собственные сомнения. Поблагодарил Джоан за
наводку, а она радостно обещала перезвонить, если узнает что-нибудь
новенькое. Повесив трубку, Синклер опустил жалюзи в кабинете - знак для
всего персонала (хотя Синклер этого и не осознавал), что идет работа над
чем-то неотложным.
В одиночестве Синклер соображал, что делать. Судьба Тома Кроума
чрезвычайно его беспокоила - пускай лишь в политическом контексте.
Предполагалось, что редактор поддерживает иллюзию контроля над своими
авторами или по крайней мере в общих чертах представляет их местоположение.
Ситуация с Кроумом осложнялась, поскольку его считал ценным дарованием
ответственный редактор "Реджистера", который в своих покоях на верхнем этаже
был избавлен от каждодневного общения с журналистом. Согласно циничной
теории Синклера, Кроум заполучил обожание ответреда одной своей статьей -
кратким очерком об одной сомнительной перформансистке, истязавшей себя и
случайных зрителей цуккини, ямсом и мороженой голубятиной. Кроум ценой
невероятных усилий умудрился извлечь какой-то символизм из спектакля юной
леди, а его сочувственная статья вдохновила Национальный фонд искусств
возобновить ежегодный грант художницы в 14 000 долларов. Та была так
благодарна, что приехала в редакцию, чтобы сказать спасибо журналисту
(которого, как всегда, не было в городе), и в итоге вместо этого поболтала с
самим ответственным редактором (который, разумеется, назначил ей свидание).
Неделей позже Кроум с удивлением обнаружил семидесятипятидолларовую премию в
своем зарплатном чеке.
Справедлива ли жизнь? Синклер знал, что это не имеет значения. Ему
оставалось предполагать, что его собственная карьера пострадает, если Кроум
неожиданно окажется в больнице, в тюрьме, в морге или в центре скандала. И
тем не менее Синклер никак не мог повлиять на события из-за двух роковых
ошибок. Первой было позволить Кроуму уволиться, второй - не сообщить об этом
никому в газете. И поэтому для шефов Синклера Кроум продолжал на него
работать.
А значит, Синклер будет отвечать, если Кроум умрет или еще как-нибудь
вляпается в неприятности. И поскольку Синклер не обладал ни находчивостью,
ни людскими ресурсами для розыска потерявшегося репортера, он бодро
приступил к прикрытию своей задницы. Он потратил два часа на составление
служебной записки, в которой излагалась его последняя встреча с Томом
Кроумом и детально описывался тяжелый личный стресс, который, очевидно,
испытывал этот человек. Письменный отчет Синклера завершался воплем Кроума о
том, что он уходит, переворачиванием стола Синклера и бегством из отдела
новостей. Естественно, Синклер отказался принять отставку своего проблемного
друга и осмотрительно записал ему отпуск по болезни с сохранением жалованья.
И из уважения к частной жизни Кроума Синклер предпочел никому об этом не
говорить, даже ответственному редактору.
Синклер перечитал докладную записку раз шесть. То был шедевр
управленческой софистики - подвергавший сомнению психическую стабильность
подчиненного и одновременно представлявший автора лояльным, хотя и крайне
обеспокоенным начальником.
Возможно, чтобы выпутаться, Синклеру эта байка не понадобится.