"Патриция Хайсмит. Сочинитель убийств" - читать интересную книгу автора

К пяти часам они еще не особенно продвинулись к своей работе, но у
Сиднея возникло впечатление, как и всякий раз, когда они что-нибудь сочиняли
вместе с Алексом, что в этой истории появляется нечто ощутимо новое и
важное, хотя бы потому, что над ней работала еще одна голова. Но он очень
хорошо знал, что впечатление это не имеет под собой никакого основания.
Толстый дрозд пощипывал траву прямо перед Сиднеем. Где-то рядом
попыталась пропеть песенку какая-то птица. "Интересно, что это за птица?" -
подумал Сидней. Он поежился, солнце скрылось за облаком. Ему было так
скучно, что он чуть не заснул.
Им нужно, чтобы случилось чудо, чтобы на какой-то миг вспыхнула идея,
которая бы все осветила другим светом. Он думал об этом, слушая, как бубнит
Алекс: "Нет-нет, погоди, Ники не знает, что девушка уже нашла ювелира,
верно? Тогда как мы можем или как она может думать о том, что она его
узнает?" И, отвечая Алексу, он покраснел от стыда, думая о том, как мысль о
"вспыхнувшей идее" вообще могла прийти ему в голову. Сидней даже боялся, что
больше никогда ни одна искра не блеснет в нем... Лишь писатель, у которого
бывают время от времени подобные вспышки, вправе думать так. Ему смертельно
надоел Ник Кэмпбелл, и он не понимал, как может Алексе таким энтузиазмом
вновь браться за дело. Хотя у Алекса была работа, а всем этим он занимался
лишь от случая к случаю. Ему просто очень хотелось еще что-нибудь
заработать. Его богатые родители не помогали ему деньгами, потому что -
Сидней забыл причину - они не одобряли и его брак, и его попытки стать
писателем. Эти люди, жившие в герцогстве Корнуэльском, хотели, чтобы Алекс
занимался тем же, чем занимались они сами, хотя в то же время считали, что
их сын должен зарабатывать больше, если хочет обзавестись многочисленным
семейством. Алекс рассказывал Сиднею о них со смехом, но видно было, что он
предает большое значение их словам. Дремля на солнышке, Сидней слушал
Алекса, делал вяло какие-то замечания, пока не оказался в состоянии где-то
между явью и своим собственным сном, то ли в пустоте, то ли нигде.
Ему вдруг вспомнился отец, которого он почти не знал, - тот умер, когда
Сиднею было девять лет, - и это воспоминание вызвало неприятное ощущение.
Мать Сиднея рассталась с мужем, когда сыну было шесть лет, и после их
развода он видел отца всего пять или шесть раз. Он знал, что отец хотя
работал администратором в чикагских театрах, сам мечтал стать драматургом.
Как администратор, он зарабатывал немного, а из его пьес была напечатана
одна-единственная, "Снежный человек", да и та на его собственные средства.
Сидней часто думал о том, что посредственность отца довлела над ним как
проклятие, он обречен на неуспех, и его потребность написать нечто такое, от
чего весь мир придет в восторг и благодаря чему его имя будут помнить по
крайней мере еще сто лет, - эта настойчивая потребность тоже казалась Сиднею
проклятием. Когда его самого посещали подобные мысли, его охватывал страх.
Его теперешняя жизнь в Англии, женитьба на англичанке, которую, кажется,
мало интересовали его дела, старинный дом, в котором они жили, с его низкими
перекрытиями, о которые он каждый день бился головой; английская земля,
которая забивалась ему под ноги, когда он копался в огороде - все это
казалось ему совершенно нереальным, как пьеса, которую он сам сочинил и
которая вышла не слишком удачной. Но зачем, вопрошал Сидней себя, он живет
именно здесь, ведь любая другая женщина могла исполнять ту же роль ничуть не
хуже, хотя он считал, что привязан к Алисии и даже, кажется, влюблен в нее.
Но действительно ли он нуждается в том, чтобы рядом всегда была женщина? Не