"Патриция Хайсмит. Тот, кто следовал за мистером Рипли ("Мистер Рипли" #04)" - читать интересную книгу автора

______________
* Уоллес Джордж - американский политик середины XX века, известный
своими расистскими взглядами, приверженец расовой сегрегации.

- Кррэ-кк. Трах-та-рарах!
Том отпрянул от оконного стекла и расширенными глазами посмотрел в
сторону оранжереи - уж не разбились ли там стекла?!
От внезапного порыва что-то забренчало-загрохотало по крыше. "Наверное,
просто ветка", - с опаской подумал Том. Равнодушная к буйству стихий, Элоиза
просматривала в это время новый журнал.
- Мне пора одеваться, - проговорил Том. - Надеюсь, ты сегодня ни с кем
не договаривалась встречаться за ланчем?
- Нет, милый. До пяти я никуда не выйду. Да не волнуйся ты по пустякам.
Дом вполне надежен и не собирается разваливаться.
Том согласно кивнул, но, когда вспышки молнии озаряли все вокруг, ему
становилось не по себе. Он поднялся наверх, принял душ и стал бриться.
"Прибрал бы поскорее Господь папашу Плиссона", - подумалось ему. Не то чтобы
им с Элоизой требовалось больше денег - совсем нет! Просто он донельзя
раздражал Тома (то есть выступал в классическом амплуа стервы тещи), да еще
к тому же был сторонником этого Ширака...
Уже одетый, Том чуть приоткрыл боковое окно. Ему в лицо ударил влажный
ветер. Он с наслаждением вдохнул полной грудью, но тут же захлопнул окно.
Какой упоительный воздух! Пахло дождем и сухой землей. Том прошел в комнату
Элоизы. Там окна были плотно закрыты, и по ним со свистящим звуком струилась
вода. Мадам Аннет поправляла покрывало на их широкой супружеской постели.
- Теперь все в полном порядке, месье Тома, - проговорила она, заботливо
поправила подушки и выпрямилась. Ей было далеко за шестьдесят, но выглядела
она значительно моложе. Глядя на энергичные движения ее невысокого ловкого
тела, Том от всей души надеялся, что впереди у нее еще много лет активной
жизни.
- Хочу быстренько проверить, как там в саду, - сказал Том.
Он сбежал вниз, открыл входную дверь и поспешил к цветнику за домом.
Воткнутые им возле георгин палочки стояли крепко, веревочки не развязались.
Правда, головки "Алых лучей" отчаянно мотало ветром, но ни им, ни любимцам
Тома, игольчатым оранжевым георгинам, ничего не грозило.
Свинцовое небо на юго-западе озарила вспышка молнии, и Том замер под
дождем, ожидая очередного громового раската. Наконец он грянул - зловещий,
скрежещущий и глухой.
Что, если мальчишка, встретившийся ему недавно, и есть тот самый Фрэнк
Пирсон? И возраст подходит, он выглядел скорее на шестнадцать, чем на
девятнадцать. Правда, мальчишка говорил, что он из Нью-Йорка, а не из Мэна.
А впрочем, не публиковала ли "Геральд" фотографию всего семейства в связи со
смертью старика? Фотография самого Джона Пирсона, разумеется, была, но Том
абсолютно не помнил, как он выглядел. Или Том видел ее в "Санди таймс"? Зато
мальчишку, который увязался за ним три дня назад, Том запомнил лучше, чем
обычно запоминал незнакомых людей. У него было неулыбчивое, даже, пожалуй,
мрачноватое выражение лица, решительный, плотно сжатый рот, прямые темные
брови. Ах, да! - еще родинка на правой щеке - не настолько крупная, чтобы
быть заметной на фотографии, и все же - примета. Парнишка держался не просто
вежливо, но был все время настороже.