"Кэндзиро Хайтани. Взгляд кролика (fb2) " - читать интересную книгу автора (Хайтани Кэндзиро)- Не может быть! - сказал кто-то из детей. - Еще как может! В Греции, например, есть гора Тайгет. Говорят, туда относили таких детей и сбрасывали их в пропасть. А в Японии в горы уносили стариков и оставляли их там умирать. Это обычай называли «уба-сутэ», то есть «выброси мать». Вы наверняка слышали сказку про гору Убасутэ. А больных деток клали в камышовые лодочки и сплавляли по реке. Испуганные первоклашки притихли. - Как вы думаете, - спросила Котани-сэнсей, - почему таких деток убивали? - Наверное, потому что они всем мешали, - ответил Такеши. - Наверное, поэтому. А ведь Минако тоже нам всем ужасно мешает, - сказала Котани-сэнсей. Дети в замешательстве глядели на учительницу, пытаясь понять, куда она клонит. В классе стало тихо-тихо. - Мы своим мамам тоже часто мешаем, - скороговоркой сказал Такеши, словно пытаясь оправдаться за свои предыдущие слова. - Сэнсей, а Минако-тян завтра придет в школу? - вдруг спросил Кацуичи, который до этого назвал Минако супердурочкой. - Ну…- начала Котани-сэнсей и угрожающе замолчала. - Ведь она придет завтра? - Придет? - Правда придет? - один за другим начали спрашивать дети. - А вы хотите, чтобы она пришла? - Да, да, хотим! - хором сказали все. - Но она же всем мешает. - Ну и что! Пусть мешает! - громче всех закричал Такеши. Остальные согласно закивали. Наверное, представили себе, как Минако летит в пропасть с высокой горы Тайгет, и им стало не по себе… В этот же день Котани-сэнсей ждало первое настоящее испытание. Она сидела в учительской и проверяла детские сочинения, когда к ней подошел завуч и тихо сказал: «Тебя к директору». Вид у завуча был, мягко сказать, недовольный. В кабинете директора Котани-сэнсей застала человек пятнадцать родителей из своего класса. - Котани-сэнсей, родители ваших учеников хотят побеседовать с вами, - озабоченно сказал директор. - Разумеется, а в чем дело? - Это по поводу Минако Ито. Родители хотели, чтобы вы объяснили им, что происходит в классе. Я пытался сделать это за вас, но… - директор вытер платком вспотевший, явно не только от жары, лоб. - Для начала, Котани-сэнсей, не могли бы вы рассказать нам, какими соображениями вы руководствовались, принимая в класс Минако Ито? - спросила мама Джунъичи, словно зачитывая какой-то циркуляр. Наверное, она научилась так разговаривать на своей работе, в дирекции металлургического завода. - Я не вижу, почему у меня должны быть какие-то особые соображения на счет Минако-тян. Она для меня такая же, как и все остальные дети. - В таком случае позвольте спросить, почему же вы обратились за специальным разрешением к директору школы, чтобы девочку определили именно к вам? Я навела справки и выяснила, что с ноября девочку определяют в спецшколу и что ее родители подали заявление с просьбой принять девочку сюда всего на один месяц. Более того, как оказалось, в школе эту просьбу отклонили. И тогда вы не поленились и обратились к директору за разрешением. Вам не кажется, что если у вас нет, как вы утверждаете, никаких особых соображений, то все это выглядит несколько странно? - Я уже, как мог, разъяснил присутствующим вашу позицию… протянул директор. Завуч нахмурился. Он с самого начала был против того, чтобы Минако принимали в школу. Котани- сэнсей задумалась. Разумеется, она знала, что ответить. Но при этом ей было ясно, что для того, чтобы убедительно изложить свою точку зрения, понадобится час, а то и все два, и что этого времени у нее нет. И даже если бы у нее было это время, то вовсе не факт, что ей удастся переубедить недовольных родителей. В конечном итоге учительнице ничего не оставалось, кроме как ответить: - Принимая девочку в класс, я думала о том, что детям пойдет на пользу, если у них будет такая подружка, как Минако. - Вы что, шутите? Вы вообще в своем уме? Мой ребенок говорит, что из-за этой вашей новенькой он ничего не может делать - ни учиться, ничего! - истерично закричала женщина, стоявшая в заднем ряду. «Как она может так говорить?» - подумала Котани-сэнсей, но вслух ничего не сказала. - Мы, конечно, понимаем, что учитель волен поступать, как ему заблагорассудится, но когда это начинает мешать окружающим, то это уже серьезно. Как вы считаете? - обратилась мама Джунъичи к остальным родителям. Котани- сэнсей была еще совсем молодой и чувствительной и потихоньку начала выходить из себя. - Я не поступаю, как мне заблагорассудится! Я отдаю работе все свои силы. В ответ кто-то из родителей спокойно заметил: - Мы вовсе не обвиняем вас в том, что вы пренебрегаете работой. Но точно так же, как родители Минако заботятся о своей дочери, мы заботимся о своих детях. И мы беспокоимся, что если и дальше все будет продолжаться в том же духе, то у детей окончательно пропадет желание учиться. Поэтому мы и решили с вами поговорить. И тут вдруг кто-то сказал: - А вы, сэнсей, к тому же небеспристрастны. Котани- сэнсей поняла, о чем сейчас пойдет речь, и внутренне сжалась. - Вы когда у нас дома были, то даже чаю не согласились выпить. Сколько мы вас ни уговаривали, вы все твердили, что это не положено по правилам. А потом в другом доме, что там чай - вас к ужину пригласили, и вы почему-то согласились как миленькая. Почему же это, а? Котани- сэнсей захотелось закрыть лицо руками. - Так что знайте, некоторые родители крайне возмущены происходящим. Это уже начинало смахивать на публичную расправу над несчастной учительницей. Завуч воспользовался небольшой паузой и нетерпеливо спросил: - Ну так что, сэнсей, может быть, вам стоит изменить свою позицию по этому вопросу? Котани- сэнсей посмотрела ему прямо в глаза и отчеканила: - Я оставляю Минако в классе. - Что же это такое? - возмутилась мама Джунъичи. - Сэнсей, и для кого это вы так стараетесь, защищаете Минако? - Я делаю это для себя, - в сердцах ответила учительница. Родители зашумели. - Неслыханно! Разве учитель не должен все, что он делает, делать для детей? - Я работаю для себя. А что там делают другие, я не знаю. «Да как с ней можно разговаривать?!», «Да она не в себе!» - наперебой возмущались родители. «Дедушка, помоги мне! Я просто сказала то, что думаю. Чтобы не повторить твоей ошибки, чтобы не предать, разве я могла поступить иначе? Дедушка, неужели я ошиблась? Дедушка, скажи, что мне делать…» - Котани-сэнсей закрыла глаза. У нее было сил продолжать этот спор… Понятно, что в это день ей уже не хотелось навещать своих учеников. «Прости меня, Тэцудзо-тян, - думала она. - Сегодня я позволю себе немного полентяйничать». |
|
|