"Дональд Гамильтон. Отравители" - читать интересную книгу автора

шнурки...
Говоря эту фразу, я прошел через комнату, распахнул дверь и осекся на
полуслове. В коридоре стояла вовсе не Чарли Девлин. И не представитель
мексиканского закона. Это была гибкая блондинка, танцорка или акробатка,
нынешняя подруга Френки Уорфела. Ее присутствие меня удивило, хотя это все
равно было куда лучше, чем свидание с полицейским. Некоторое время мы
молча глядели друг на друга.
Затем она спросила:
- Кто это Чарли?
- Одна моя знакомая.
- Вот счастливчик, - весело отозвалась она. - Иметь знакомую по имени
Чарли!
- У меня есть также знакомая, которую зовут Бобби, - в тон ей сообщил я. -
Чем могу быть полезен, Бобби? Виноват, чем могу быть полезен, мисс Принс?
Она улыбнулась широкой, сексуальной, бессмысленной, чисто голливудской
улыбкой.
- Возможно, вы и впрямь окажетесь нам полезным, дорогой мой. Вас хочет
видеть Хозяин.
Я пристально посмотрел на нее, и во взгляде моем, похоже, появилось
сомнение. Я вовсе не хочу создать впечатление, что люблю только толстых
или пухленьких. Просто мне показалось, что она тогда слишком уж
переигрывала свою роль женщины без выпуклостей. В уличной одежде она
казалась куда более плотной, чем в атласной голубой пижаме, подчеркивавшей
ее худобу. Сейчас на ней был черно-белый клетчатый брючный костюм. В нем
любая другая женщина сделалась бы широкой, словно баржа, но эта лишь
обрела нормальные габариты. На ней были широкие просторные брюки и длинный
пиджак, только без рукавов - своего рода жилет-переросток, а также белая
мягкая шелковая блузка. Туфли были с квадратными носами и на квадратных
низких каблуках в соответствии с требованиями последней моды. Френк Уорфел
явно настаивал на шпильках только дома. Лицо ее было так накрашено, что в
сочетании со светлыми волосами, соблазнительно распущенными теперь до
плеч, она во всеуслышание заявила о том, что является не чем иным, как
голливудской кинозвездой. Надо было только угадать, какой величины.
- Френки хочет меня видеть? - спросил я. - По какому же поводу?
- Она еще раз одарила меня широкой всепобеждающей киноулыбкой.
- Кто знает, что творится у него в голове? Он делится со мной кое-чем в
постели, но только не мыслями. Я понятия не имею, зачем он хочет вас
видеть. Почему бы вам самому не задать ему этот вопрос?
- Где он?
- В моем номере. Дальше по коридору, милый.
Все было неправильно. Иначе говоря, взгляд у нее был не тот, ее
непринужденные манеры тоже, да и она осыпала меня слишком большим
количеством "милых". Это была ловушка, западня, капкан. Я сразу это
почуял, потому как успел кое-что повидать на своем веку. От этой
мизансцены так и несло предательством.
Если бы Френку Уорфелу нужно было о чем-то потолковать, он вряд ли поручил
бы этой блондинке-акробатке роль чрезвычайного посла. Он бы послал кого-то
из своих мальчиков на побегушках, как раньше. Появление особы женского
пола означало, что он решил устроить мне анестезию из сексапила, чтобы
подавить мою чувствительность ко всему прочему. С другой стороны,