"Дональд Гамильтон. На линии огня " - читать интересную книгу автора

сумеет выяснить, в чьих руках находилось ружье. Для него это объявление
войны - и черт с ними, с выборами! Копы так и рыщут по всему штату...
- Мэйни остынет, - возразил я. - Он слишком долго участвует в
сенаторской гонке. Зато теперь практически выиграл ее. Дьявольщина, да что
ему может помешать быть избранным с рукой на перевязи? Страдалец во имя
торжества справедливости. В этом плане я просто оказал ему услугу.
- Угу, - согласилась она, - и он воздаст тебе за нее топором, если
когда-либо узнает твое имя. По сути дела, ты уже и сейчас не пользуешься в
округе особой популярностью.
- Горько это слышать. Значит, мне пора покидать здешние края.
Марджи ухмыльнулась. Мгновение мы смотрели друг на друга. Благодаря
высоким каблукам ее лицо оказалось вровень с моим. Хорошее личико, за
исключением рта: широко сидящие серо-голубые глаза, сильные скулы, прямой
нос, твердый подбородок. Даже форма головы была хорошей, что особенно
подчеркивалось короткой стрижкой. А сколько женщин выглядят прямо-таки
деформированными, когда стригутся коротко! Впрочем, полагаю, при других
обстоятельствах у меня не было бы особых претензий и к очертаниям ее рта.
Похотливость, выдаваемая легкой припухлостью нижней губы, с чем легко
мирятся мужчины, насколько мне было известно, не считается недостатком в
тех кругах, в которых она вращалась.
- Сволочь, - промурлыкала Марджи. - Я тут из-за тебя пустилась во все
тяжкие, дубина ты стоеросовая. Карл хотел отдать тебя собакам на
растерзание, да я не позволила. - Она обвила руками мою шею, чмокнула в
щеку и пробежала языком по своим губам. - Я хочу... - начала Марджи, но
затем резко отпустила меня и отвернулась. При этом широкий подол платья
волнующе прошелестел.
Я потянулся и развернул ее обратно.
- Кончай с этим, Марджи, - посоветовал я. Уж слишком она
драматизировала ситуацию.
- Дорогой, - прошептала она, - когда я подумала, что ты мертв...
- Когда это было?
- Ну, это было первое, что мы услышали. Что Мэйни ранен, но все же
жив, а в комнате найден труп. Естественно, решили, что Уити застрелил тебя
и сбежал. Беби, - ее голос дрогнул, - беби, мне стало плохо. Поверь, на
самом деле плохо. Я и сама не знала, как сильно я...
- Марджи, - перебил ее я, - не устраивай спектакля. Хотя, конечно,
упрекнуть ее в неискренности было нельзя. Возможно, она так и чувствовала,
как говорила. Или по крайней мере думала, что так чувствовала. Подобно
ребенку, Марджи умела себя убедить в чем угодно. А горе нетрудно и
изобразить. Но сейчас то, что я вернулся живым, вызвало у нее желание
заставить и меня поучаствовать вместе с нею в этой игре. Когда я засмеялся,
Марджи наотмашь ударила меня по лицу.
Она не была тепличным цветком, и ее замах для повторной оплеухи не был
слабее первого. Прежде мне уже доводилось в этом убеждаться. И, горюя по
мне, она ничуть не растратила сил. Но к счастью, я успел схватить ее за
запястье. Мгновение Марджи молча сражалась со мной, пытаясь ослабить мою
хватку одним лишь напряжением мышц, почти не двигаясь, лишь ее длинные
серьги раскачивались в ушах, ловя и отражая свет. Потом резко прекратила
сопротивление, позволив мне рвануть ее на себя со всей силой. Я едва
удержал нас обоих на ногах. И при этом увидел, как гнев в ее глазах