"Дональд Гамильтон. Разрушители (Мэттью Хелм #27)" - читать интересную книгу автора

Предположим, Трумэн Фанчер обнаружил нечто новое, неожиданное и внушающее
тревогу на яхте, которую много лет назад с таким трудом доставил из самой
Европы. Вот кто-то и позаботился о его сердце. Предположим, Генриетта Гвилд,
оказавшись на борту, заслышала фальшивую ноту в скрипе такелажа и тем самым
подписала себе смертный приговор. И, наконец, Мартин Джесперсон обратил
внимание на нечто из ряда вон выходящее и напросился на неприятности... А
Мэттью Хелм спокойно и счастливо неделю за неделей живет на борту своего
плавучего дома, не замечая его особенностей, которые настоящий моряк просто
не может проглядеть. Вот ребята, которые приглядывают за яхтой, и не трогают
несчастного межеумка. Кстати, ты не замечала никаких странностей на борту
нашей славной яхты?
Зигги покачала головой.
- Судя по тому, что я видела до сих пор, яхта ничем не отличается от
любой другой. Конечно, тяжеловата и парусов недостаточно, но это присуще
данному типу судов. Они не рассчитаны на передвижение под парусами при
слабом ветре, для этого имеется двигатель в восемьдесят лошадиных сил. Как
правило, на яхте подобного размера двигатель устанавливается вдвое слабее.
Зигги посмотрела на меня. - А ты обнаружил что-нибудь особенное? Что-то
позволяющее предположить, почему кому-то не терпится избавиться от этой
яхты? Возможно, какие-нибудь заметки в судовом журнале?
- Когда я получил яхту, журнала Фанчера на борту не было, что
неудивительно, учитывая количество людей, перебывавших здесь после его
смерти. Пребывала посудина в весьма жалком состоянии: каюта пропиталась
влагой, все перевернуто вверх дном - видимо, Береговой Охране пришлось в
спешке рыться там, стоя по колено в воде, пока они не обнаружили, откуда
вода берется. Я проследил, чтобы яхту привели в приличное состояние.
- Похоже, ты отлично управился с этим делом, - Зигги окинула взглядом
уютную рубку. - Ладно, кажется, внизу осталось еще немного мартини, да и за
цыплятами стоит присмотреть...
Поваром она оказалась лучшим, нежели барменом. После ужина мы
отправились на берег - Зигги намеревалась позвонить из ближайшего автомата.
Она хотела было пойти сама, но я заявил, что об этом и речи быть не может,
поскольку я отвечаю за ее безопасность, а, стало быть, не могу позволить
разгуливать ночью в одиночку. Она согласилась с моими доводами, но прежде
чем набрать свой номер, дождалась, пока я отойду за пределы слышимости.
Когда, по окончании разговора, мы возвращались к причалу, Зигги тихо
рассмеялась.
- Я сказала им, что ты ужасный притворщик. Прекрасно справился бы с
яхтой и сам, но изобразил полную беспомощность, чтобы заполучить на вторую
половину своей большой койки женщину.
Говоря это, спутница не смотрела на меня, да и я на нее тоже не
смотрел.
- Какая жалость, - отозвался покорный слуга. - А я-то надеялся, никто
об этом не догадается.
- Я вымою посуду, - сказала она. - Поможешь вытирать?
Во время работы на камбузе между нами возникла своего рода уютная,
домашняя атмосфера, напомнившая мне о детских вечерних посиделках с матерью,
хотя при этом я прекрасно сознавал, что женщина, которая управляется с
посудой, - отнюдь не моя мать. Закончив, мы выпили в рубке кофе и выслушали
по радио прогноз погоды.