"Лорел Гамильтон. Глоток Мрака ("Мередит Джентри" #7) " - читать интересную книгу автора

улыбаться. Улыбка увяла, но я решила, что ее появление обнадеживает.
- Ты и подписание Великой Хартии застал.
- Хартия Вольностей - дело людское, к нам она отношения почти не имеет.
Я сжала его руку:
- Я просто к слову сказала, Дойль.
Он улыбнулся и кивнул.
- Туго соображаю, слишком перенервничал.
- Я тоже, - сказала я.
Открылась дверь у него за спиной. На пороге показались двое - высокий и
низенький. Шолто, Царь Слуа, Властелин Всего, Что Проходит Между, ростом не
уступает Дойлю, и волосы у него так же спадают гладкой завесой до пят,
только не черные, а белокурые, а кожа у него лунно-белого цвета, как моя.
Глаза у Шолто трех оттенков желтого с золотом, как будто соединили цвет
осенних листьев с трех разных деревьев и оправили его в золото. Глаза у него
всегда были прекрасны, а красотой лица он не уступит ни одному сидхе любого
из дворов, за исключением потерянного для меня Холода. Футболка и джинсы,
надетые ради маскировки, когда он отправился меня спасать, облекали тело, на
вид столь же прекрасное, как лицо, но я знала, что хотя бы частично это
иллюзия. На груди и животе Шолто, от верхних ребер и ниже росли щупальца -
поскольку, хотя мать его принадлежала к высшей аристократии сидхе, но отец
был ночным летуном, одним из слуа - последней Дикой охоты страны фейри. То
есть последней до возвращения сырой магии. К нам снова возвращаются существа
из легенд, и одной Богине известно, что уже ожило и что еще оживет.
Если Шолто не надевал плащ или пиджак, под которыми щупальца не
разглядеть, он скрывал их с помощью магии - гламора. К чему пугать
медсестричек? Он всю жизнь совершенствовал умение скрывать свои особенности,
и так его отшлифовал, что рискнул отправиться меня спасать. А выйти против
Короля Света и Иллюзий, защищаясь одной лишь иллюзией - дело непростое.
Шолто мне улыбался - такой улыбки я не видела у него на лице, пока в
машине "Скорой" он не взял меня за руку и не сказал, что знает о своем
отцовстве. Это известие словно смягчило немного жесткость, всегда
присутствовавшую в его красивых чертах. Он казался буквально новым
человеком.
А Рис был серьезен. При росте в пять футов шесть дюймов он самый
низкорослый из знакомых мне чистокровных сидхе, а кожа у него лунно-белая,
как у Шолто или у Холода, или у меня. Рис избавился от фальшивой бороды и
усов, которые нацепил, спускаясь в холм Благих. В Лос-Анджелесе он вместе со
мной работал на детективное агентство, и ему всегда нравилось переодеваться
и гримироваться, да и получалось это у него лучше, чем наводить иллюзии.
Впрочем, скрывать с помощью иллюзии отсутствие одного глаза он умел.
Уцелевший глаз у него трехцветно-синий и по красоте не уступит глазам ни
одного сидхе, но на месте левого глаза - только белые шрамы. На людях Рис
обычно носит повязку, но сегодня он был без нее, и мне это понравилось.
Сегодня мне хотелось, чтобы лица моих стражей ничего не скрывало.
Дойль подвинулся, чтобы Шолто мог целомудренно поцеловать меня в щеку.
Шолто не входил в число моих постоянных любовников. Мы всего раз были
вместе, но, как давно известно, одного раза бывает достаточно. Он стал
отцом - хотя бы отчасти - ребенка, которого я ношу, но привыкнуть друг к
другу мы не успели, разве привыкнешь за одно свидание? Надо сказать, для
одного свидания там событий было через край, и все же мы еще мало знали друг