"Питер Гамильтон. Дисфункция реальности: Увертюра (Пришествие Ночи-1) " - читать интересную книгу автора

Фрагменты памяти, доставшиеся от "Язиуса", навигационные и полетные
инстинкты, которыми он был наделен при рождении, стали их общим наследием.
На протяжении всей своей жизни один из них всегда будет точно знать, где в
данный момент находится другой; а пока траектории полета и маневры,
позволяющие поглощать как можно больше питательных частиц, выбирались ими
интуитивно и сообща.
Вольсцен появился среди колец через год после последнего полета
"Язиуса", одно за другим навещая юные яйца космоястребов. Питающая сфера
"Энона" извергла из себя псевдоматку и прочие сопутствующие ей органы,
аккуратно упакованные в специальную оболочку, тут же подобранные экипажем
Вольсцена.
Когда комплект органов доставили на борт, Афина ждала у шлюза.
Размером комплект был с человеческий торс, в темной морщинистой оболочке,
покрытой морозными разводами там, где во время краткого пребывания в
открытом космосе замерзла жидкость. Оказавшись в атмосфере Вольсцена,
ледяные потеки немедленно начали таять, оставляя на зеленом композите пола
липкие пятна.
Афина, тихо радуясь про себя, ощущала незримое присутствие детского
разума, на который возлагала такие большие надежды. Она мысленно нащупала
слабый шепоток телепатического сигнала квазиразумного процессора-биотеха,
контролирующего матку, и приказала ему открыть ее.
Комплект тут же распался на пять сегментов, как некий огромный фрукт.
На пол потекли какая-то жидкость и слизь. В открывшейся полости находился
молочного цвета мешочек, соединенный с остальными органами ритмично
пульсирующими, толстыми, как канаты, пуповинами. Ребенок в его глубине
казался лишь темной тенью, возбужденно зашевелившейся от упавшего на нее
непривычного света. Раздалось бульканье - это из матки прямо на пол
изверглись околоплодные воды, и мешок начал опадать. Наконец, оболочка
разошлась.
- С ней все в порядке? - с тревогой спросил "Энон". Его мысленный
голос показался Афине страшно похожим на голос большеглазого десятилетнего
мальчишки.
- Все просто превосходно, - ласково ответил Сайнон.
Сиринкс в ответ на пристальные взгляды рассматривающих ее взрослых
улыбнулась и задрыгала крошечными ножонками.
Глядя на улыбающееся безмятежное дитя, Афина и сама не смогла
удержаться от улыбки. "Так все проходит гораздо легче, - думала она, - в
годовалом возрасте им куда проще перенести переход, и к тому же нет ни
крови, ни боли, да и вообще можно подумать, что мы, женщины, вовсе не так
уж необходимы, чтобы рожать детей".
- Дыши, - велела ребенку Афина.
Сиринкс булькнула заполнявшей ее горлышко густой массой и выплюнула
ее. Сейчас, когда их телепатический контакт достиг полной силы, Афина
чувствовала, как в легкие ребенка проникает прохладный воздух. Видимо,
ощущение было неожиданным, и малышка испытала чувство какого-то неудобства,
кроме того, после пастельных красок являющихся к ней во сне видений колец,
к которым она привыкла, яркие разноцветные огни пугали ее. Сиринкс
расплакалась.
Стараясь утешить ее как мысленно, так и вслух, Афина отъединила
биотех-пуповину от ее пупка и вытащила девочку из скользких складок мешка.