"Питер Гамильтон. Дисфункция реальности: Увертюра (Пришествие Ночи-1) " - читать интересную книгу автора

Сайнон суетился вокруг нее с полотенцем, которым собирался обтереть
ребенка. Лицо его буквально лучилось гордостью и заботой. Экипаж Вольсцена
принялся за уборку полов, залитых содержимым комплекта. Афина же, взяв
Сиринкс на руки и баюкая ее, направилась по коридору к каюте,
переоборудованной во временные ясли.
- Она голодна, - заметил "Энон". Эта мысль была тут же горячо
подхвачена и самой Сиринкс.
- Не суетись, - отозвалась Афина. - Ее покормят сразу же, как только
мы ее оденем. Кроме того, нам предстоит подобрать еще шестерых. Ей следует
научиться дожидаться своей очереди.
Сиринкс откликнулась на ее слова жалобным, протестующим мысленным
криком.
- Да, похоже мы с тобой еще хлебнем горя, что скажешь?

* * *

Так оно и вышло, впрочем, как и со всеми остальными девятью ее
сверстниками. Дом, в котором теперь жила Афина, был круглым и представлял
собой одноэтажную анфиладу комнат, окружающих центральный дворик. Стены
дома были полипом, а его изогнутая крыша состояла из сплошного листа
прозрачного композита, который по желанию можно было затемнять. Дом
вырастили по заказу вышедшего в отставку капитана двести лет назад, когда
последним криком моды были всяческие арки и изгибы, поэтому во всем доме,
пожалуй, не нашлось бы ни единой ровной поверхности.
Долина, где он находился, была типична для Ромулуса: невысокие отлогие
склоны, пышная тропическая растительность и ручей, питающий цепочку озер.
Среди оплетенных лианами ветвей деревьев порхали небольшие пестрые птички,
а воздух наполняли ароматы растущих повсюду в изобилии цветов. Окрестности
напоминали дикий рай, вызывающий в памяти картины амазонских лесов до
начала индустриальной эпохи, но, как и во всех эденистских хабитатах, здесь
каждый квадратный сантиметр поверхности был тщательнейшим образом
спланирован и обустроен.
Сиринкс со своими братьями и сестрами обследовали все вокруг, едва
научившись ходить. С детьми (впрочем, как и вообще с кем бы то ни было) не
могло случиться ничего плохого, потому что живое поселение постоянно
контролировало свое пространство. Само собой разумеется, Афине и Сайнону
помогали, как нянечки-женщины, так и домашние шимпы - ведущие свой род от
обезьян слуги-биотехи. Но и при всем этом работа была изнурительной.
Когда Сиринкс подросла, стало ясно, что она унаследовала темно-рыжие
волосы и чуть восточный разрез яшмовых глаз своей матери. От отца ей
достались рост и стать. Зато никто из родителей никогда не признался бы в
том, что именно от него их дочери досталась ее импульсивность. Сайнон
тщательно следил за тем, чтобы никому из детей не уделялось излишнего по
сравнению с остальными внимания, и тем не менее вскоре вся их стайка
убедилась в том, что он совершенно не в состоянии отказать своей дочери в
чем-либо или даже долго сердиться на нее.
В пятилетием возрасте Сиринкс начала слышать во сне какой-то шепоток.
За ее образование отвечал Ромулус, а вовсе не "Энон". Разум хабитата
выступал в качестве учителя, направляя в ее спящий мозг непрерывный поток
информации. Процесс был интерактивным, что позволяло хабитату задавать ей