"Яныбай Хамматович Хамматов. Золото собирается крупицами " - читать интересную книгу авторагоры. Хажисултан-бай отнял у меня последнюю лошадь, а телку я зарезал для
курэзэ. Это внутренности моей последней телки. Возьми их, больше у меня нет ничего, что бы я мог дать тебе. Но если тебе мало этого, возьми меня. Возьми меня вместо сына, оставь моего мальчика. Я скажу так и зарою внутренности у реки, сделаю все, как надо, но вдруг это будет не там, и дух не найдет моего приношения? Что тогда станет с моим мальчиком? Что станет с моим родом?.. О алла, за что, за что ты меня наказал?" Дрова под очагом и в чувале догорали. Пламя вспыхивало на красных угольях. Фатхия безмолвно сидела в переднем углу, не вмешиваясь в разговор мужчин. - Ну, я пошел, - сказал курэзэ. - Поздно уже, а мне еще в двух домах сегодня надо показаться. Завтра опять приду, проведаю твоего сына!.. - Да пошлет тебе аллах здоровья, ишан-хазрэт! Однако, выйдя от Хайретдина, курэзэ вовсе не стал торопиться, а, обогнув дом Хажисултана-бая, вышел на окраину деревни и спрятался в густом кустарнике у дороги. Скоро мимо него побрел человек с мешком. Курэзэ вылез из кустарника и, прячась за деревьями, пошел следом за ним. 7 Как голодный волк, рыскал Нигматулла по лесу в поисках нового золотого места, облазил на коленях берег Кэжэн, где он повстречал сына Хайретдина, но все было тщетно. Он сумел намыть щепотку-другую золотого песка. Баранина давно кончилась, шкуру Нигматулла бросил в овраге. Почти два дня во рту у него не было крошки хлеба. явиться, - решил Нигматулла и спустился в деревню. Было раннее утро. Дойдя до мечети, он остановился посреди улицы, не зная, куда идти дальше, и тут увидел человека, шедшего ему навстречу. Человек шел, слегка поддавшись вперед. Через плечи его была перекинута веревка, на веревке болтались каты. - Эй, Шарифулла-агай, куда ходил спозаранку? - Лошадей своих искал, кардаш. Так и не нашел, а ведь я совсем недалеко спутал их. Роса нынче сильная, весь промок. - Шарифулла посмотрел на свои холщовые, мокрые до колен штаны. Нигматулла тоже оглядел их. Плохие штаны, старые. Да и вообще вид не ахти - между пальцами босых ног торчит трава, на рубахе - огромная заплата, а из-под нее, словно цепь от часов, свисает грязная веревка. Малахай потемнел от пота и стерся по краям. - А я к тебе, агай... Шарифулла вопросительно поглядел на Нигматуллу, и косые глаза его, казалось, от этого еще больше закосили. - Дело есть. Айда в дом, там скажу. Шарифулла, переваливаясь, зашагал за Нигматуллой. У ворот они остановились, словно Шарифулла не знал еще, впускать ему непрошеного гостя в дом или повременить, потом толкнул ногой ворота и вошел во двор. Выбрав самое солнечное место, он неторопясь развесил сушить свои сапоги и портянки поближе к сеням, затем, не снимая, отжал мокрые штаны. Нигматулла нетерпеливо следил за ним глазами. - Что ты так копаешься? |
|
|