"Яныбай Хамматович Хамматов. Золото собирается крупицами " - читать интересную книгу автора

туда, где располагались мужчины.
Каждая хотела одеться для такого праздника получше - где же еще можно
показать свои наряды, как не на свадьбе?
Одной из последних явилась в дом Гульямал, и женщины стали ревниво
перешептываться и разглядывать ее так, словно давно не видели ее или видели
вообще впервые. И всегда то эта веселая и ветреная вдовушка оденется ярче и
наряднее всех. Где только достает она себе такую одежду? Неужели покупает
все в городе?
Поверх красного с крупными белыми цветами платья она надела камзол,
обшитый золотым позументом и украшенный множеством серебряных монет, и в
косах ленты с монетами! Она и в будние дни одета, как на свадьбе, а сегодня,
кажется, сама себя превзошла. Вон как глядят на нее мужчины!
Действительно, как только Гульямал вошла, все мужчины повернули головы
к женской половине, один Хажисултан-бай не обращал на Гульямал никакого
внимания. Женщины шептались.
Хайретдин ухаживал за гостями, помогал мужчинам снимать обувь,
предлагал сесть на нары, застеленные войлоком. Только самый молодой из
гостей, Усман, застыдился, когда руки Хайретдина протянулись к его катам,
присел на корточки и покраснел, как девушка. Конечно, полагается оказывать
гостям почет и уважение, но когда старик снимает обувь молодому парню - это
как-то неловко, стыдно! Взрослые рассмеялись, а Усман отошел и сел на
краешке нар, чуть не плача от стыда и досады на самого себя.
Разув и усадив мужчин, Хайретдин взял куган, медный таз и опять обошел
всех. Гости, не вставая, вымыли руки подогретой водой, вытерли полотенцем и
расселись поудобнее. Хайретдин передал кумган, таз и полотенце на женскую
половину, где хлопотала Фатхия, и вытащил из-за чувала бочонок самогона.
- Э, бочонок идет, бочонок! - весело закричали гости,
- Да пошлет аллах еще десять таких же!
- Эх, веселись!
Бочонок поставили посреди скатерти и пустили по кругу деревянную чашку
с медовкой. Когда чашка обошла первый круг, гости оживились и заговорили
громче. Хайретдин шутил и смеялся с гостями, забыв об усталости и о том, что
он не спал как следует уже три дня, занятый приготовлениями к свадьбе. Он
обращался то к одному, то к другому и всем говорил:
- Пейте, дорогие гости, пейте! Кушайте, дорогие гости, кушайте! - и
протягивал чашки с казылыком и бузой.
Усман, так и не севший поудобней, робко отклонил чашку:
- Я не могу, агай, так много, не заставляй меня...
Но парня тут же оборвали:
- Пей! Разве не знаешь, гость - это ишак хозяина!
- Что ж это за свадьба, если никто под нары не свалится!
Гости тянулись руками к большой чашке с горячим мясом, стараясь выбрать
кусок пожирнее. Съев его и облизав жир с пальцев, они тянулись за новым и,
наконец насытившись, стали по обычаю угощать друг друга. Хайретдин, смеясь,
тоже взял кусок, повернулся к соседу и положил мясо ему в рот:
-  Глотай, глотай! Не проглотишь - за пазуху суну!
-  Эй, бай угощает, а староста не ест! Надо дать и старосте! - Один из
гостей взял кусок побольше и подошел с ним к Мухарраму: - Глотай, начальник!
-  Дай я сам, - протянул руку староста.
-  Ну уж нет! Дудки! Или ты из рук бедняка брезгуешь? Не бойся, я