"Кнут Гамсун. Виктория " - читать интересную книгу автора

сама потешается над ним, роняет высокомерные слова и ждет, какое они
произведут впечатление. И напрасно - все эти годы Юханнес не тратил времени
зря и не только марал бумагу, он прочел больше книг, чем некоторые другие.
- Ну что ж, мы, верно, еще увидимся. До свидания.
Он снял шапку и ушел, ничего не ответив.
Знала бы она, что ей одной, и никому другому, посвящал он свои
стихотворения, все до единого, даже то, которое обращено к ночи, и то,
которое о болотном огоньке. Но она никогда этого не узнает.
В воскресенье за Юханнесом явился Дитлеф звать его на остров. "Опять
мне придется сидеть на веслах", - подумал Юханнес, но согласился. Несмотря
на воскресный день, гуляющих на пристани было немного. Стояла тишина, на
небе ярко сияло солнце. Потом вдруг раздались звуки музыки, они доносились с
моря, с далеких островов - это почтовый пароход описывал большую дугу,
подходя к пристани; на палубе играла музыка.
Юханнес отвязал лодку и сел на весла. В этот ослепительный день он был
в каком-то приподнятом и умиленном настроении, а музыка, доносившаяся с
парохода, ткала в воздухе узор из цветов и золотых колосьев.
Но почему мешкает Дитлеф? Он стоит на берегу и смотрит на пароход и на
его пассажиров, словно кого-то ждет. "Нечего мне сидеть на веслах, сойду-ка
я на берег", - подумал Юханнес и стал поворачивать.
И тут перед его глазами мелькнуло что-то белое, он услышал всплеск.
Отчаянный многоголосый крик раздался с парохода, а те, кто был на берегу,
неотрывно глядели и показывали пальцами туда, где скрылось белое видение.
Музыка смолкла.
Юханнес немедля бросился на помощь. Он действовал, повинуясь только
инстинкту, без раздумий, без колебаний. Он не слышал, как на палубе кричала
мать: "Моя девочка, моя дочь!" Он никого не видел. Не теряя времени, он
прыгнул с лодки в воду и нырнул.
Несколько мгновений его не было видно, только в том месте, где он
исчез, по воде шли круги, и все понимали: он ищет. Вопли на пароходе не
умолкали.
Вот он вынырнул снова, чуть подальше, в нескольких саженях от того
места, где стряслась беда. Ему кричали, тыкали пальцами: "Нет, там, сюда,
сюда!"
Он снова скрылся под водой.
Снова мучительное ожидание, неумолкающий горестный вопль женщины,
какой-то мужчина на палубе в отчаянии ломает руки. Скинув куртку и башмаки,
в воду с палубы бросился еще один человек - штурман. Он тщательно обыскивал
то место, где девочка пошла ко дну, и теперь все надеялись только на него.
Но тут над водой снова показалась голова Юханнеса, еще дальше, чем
прежде, намного саженей дальше. Шапку Юханнес потерял, его голова лоснилась
на солнце, точно голова тюленя. Видно было, что ему трудно, что-то мешает
ему плыть, одна рука у него занята. А через мгновение он уже держал свою
ношу в зубах - это была утопленница. На берегу и на палубе раздались
возгласы изумления, должно быть, и штурман услышал эти крики, потому что,
вынырнув из воды, огляделся вокруг.
Наконец Юханнес добрался до лодки, которую отнесло в сторону; он
положил в нее девочку, а потом забрался и сам; все это заняло у него не
больше минуты. С берега видели, как он склонился над девочкой, разорвал ей
на спине платье, потом схватил весла и стал что есть силы грести к пароходу.