"Кнут Гамсун. О духовной жизни современной Америки" - читать интересную книгу автора

вторившие этим дифирамбам, единодушно твердили, что нигде в мире больше нет
таких замечательных общедоступных школ, во всяком случае, в наших странах
таких не сыщешь, да и вообще - никакие другие школы в мире не сравнятся с
американскими. В частности, подчеркивается такое уникальное достоинство этих
школ, как их отделенность от церкви. Но, во-первых, и это достоинство в наши
дни отнюдь не уникально, а во-вторых, религия вовсе не изгнана из этих школ.
Нам сказали неправду. Это просто легенда. Закон Божий как предмет и впрямь
не включен в расписание уроков, но ортодоксальная христианская вера с
железной последовательностью протаскивается в обучение по всякому поводу, ее
вбивают в голову детям, сколько длится их школьная жизнь, - догму за догмой,
догму за догмой. Я сам был тому свидетелем: даже на уроке арифметики, когда
одного из учеников поймали на том, что он кидается бумажными шариками, ему
велели попросить прощения у Иисуса Христа. Вдобавок во всех американских
средних школах обучение начинается с молитвы, пения псалмов и чтения вслух
отрывков из Библии. Поэтому трубить о том, что американская школа-де
отделена от церкви, следовало бы чуть потише.
Однако крупнейшее упущение системы преподавания в этих школах состоит в
том, что они не преподносят детям никаких сведений о других народах и
условиях их жизни. Американские дети вырастают, зная о мире лишь то, что
сообщают им об Америке. И потому впоследствии, уже будучи взрослыми людьми,
они изумленно разевают рты, услыхав, что некий швед изобрел нож с
выскакивающим лезвием; по этой же причине американский патриотизм сплошь и
рядом становится столь громогласен. Стало быть, невежество обрело опасную
плотность не только в низших слоях общества, но и в кругах повыше, даже в
весьма высоких; мало того, я сталкивался с ним даже в кругу самих учителей.
В одной из средних школ в Эльройе, штат Висконсин, я встретил в 1883 году
учителя, который чрезвычайно изумился, когда я рассказал ему, что у нас в
Норвегии тоже имеется телеграф, - подумать только, в 1883 году! А марки на
письмах, которые присылали мне с родины, он обычно разглядывал с таким
удивлением, что казалось, не верит собственным глазам. "Неужто и у вас в
Норвегии тоже почта есть!" - воскликнул он. "Так ведь на дворе как-никак
1883 год!" - отвечал я. Этот учитель, подобно своим ученикам, почерпнул
сведения о Норвегии из школьного учебника, из четырехстраничного путевого
очерка американского президента Тейлора, в пятидесятые годы изучавшего
Норвегию из окна кареты.
Так слабо осведомлены здесь о других странах и народах, что повсюду в
Америке, где только ни доводилось мне бывать, большинство янки попросту
именуют шведами всех скандинавов. А поживешь какое-то время среди них, скоро
поймешь еще и другое - что слово "швед" употребляется ими с уничижительным
оттенком, вроде не мешало бы тебе еще и прощения попросить у них за то, что
ты швед. Как правило, совершенно бесполезно пытаться возразить им, что ты
вовсе не швед, а норвежец или датчанин; обычно все это оказывается впустую;
уж коли ты скандинав, стало быть, ты швед. Однако если скандинава именуют
шведом всего лишь с некоторым высокомерием, то уж выходца из Франции именуют
французом с полным и совершенным презрением. В Америке слово "француз" для
мужчины все равно что презрительная кличка, ругательство, примерно такое же,
как бытующее у нас на родине слово "турок", и если человека без всякой вины
с его стороны назвали "французом", он должен воспринять это как оскорбление,
какое нельзя сносить. Американцы в этом смысле ведут себя в точности так же,
как портовые грузчики у нас в Христиании, которые обзывают друг друга