"Кнут Гамсун. В сказочной стране. Переживания и мечты во время путешествия по Кавказу" - читать интересную книгу автора

Какой-то господин возле меня говорит мне что-то. Я не понимаю его слов,
но так как он в то же время указывает на мою куртку, я догадываюсь, что он
говорит о стеариновых пятнах. Я объясняю ему на добром старом норвежском
языке, что как раз жду человека, который должен прийти со всякими жидкостями
для выводки пятен и горячим утюгом. Но тогда у него на лице появляется
сострадательное выражение, словно он совсем не верит, что этот человек
придет. И, недолго думая, он начинает тереть мою куртку своим рукавом. На
носу у него пенсне, оно падает, но он не обращает ни на что внимания и
продолжает усердно тереть. Немного спустя стеарин начинает исчезать. К моему
удивлению, я вижу, что имею дело со специалистом, и что белая дорожка на
моей куртке наконец совершенно исчезла. Тут я начинаю раздумывать, что мне
дать этому человеку - мою визитную карточку, сигару или рубль. Я
останавливаюсь на визитной карточке - это приличнее всего; но оказывается,
что карточки при мне не нашлось, они, вероятно, остались где-нибудь в
багаже. Я ограничиваюсь тем, что благодарю незнакомого господина, пускаю в
ход все мои языки и благодарю его, а он улыбается и энергично кивает мне в
ответ. И вот теперь мы как будто заключили с ним дружбу на всю жизнь;
незнакомый господин вступает со мной в разговор по-русски. Я почти ничего не
понимаю, но я догадываюсь, что он говорит о стеарине, так как он несколько
раз произносит это слово. Таким образом я понимаю, о чем он ведет речь; но
отвечать ему я не имею возможности: по-видимому, он не понимает ни одного из
тех языков, на которых я говорю. Он подзывает к себе еще несколько
пассажиров, как бы на помощь, и в конце концов вокруг меня собирается
человек десять. Я не могу стоять среди них молча. И я начинаю говорить
по-норвежски без всякого удержу. Этого мои собеседники не ожидали. Они
кивают и соглашаются со мною, когда я говорю что-нибудь очень громко и
заглушаю их. Среди моих слушателей находится также и поездной служащий,
который несколько раз обещал мне вывести стеариновые пятна, и когда я
указываю на куртку и даю ему понять, что пятна исчезли, то он говорит что-то
и кивает, - по-видимому, он также доволен таким оборотом дела.
Но мои спутники в купе высовывают головы в дверь и не могут понять, где
я разыскал норвежца. Вскоре в купе раздается громкий хохот, который приводит
в смущение моих слушателей, и они мало-помалу умолкают и расходятся.
В одной маленькой станице, где мы останавливаемся, молотят зерно на
утрамбованной, покрытой глиной земле. Множество пшеничных снопов
раскладывают по земле, потом по ним гоняют и лошадей и волов, пока из
колосьев не выпадет все зерно. Это - молотьба. Теперь меня больше не
удивляет, что в русском зерне попадаются песок и мелкие камешки. Помню, что
когда я был ребенком и жил в Нурланне19, то приехали к нам как-то рыбаки из
Финмарка20, у которых было с собою архангельское зерно, и маленькой мельнице
моего отца приходилось очень плохо от русского зерна. Случалось даже, что я
видел искры, которые сыпались из-под жерновов, когда между ними
перемалывалось архангельское зерно. Это меня тогда очень удивляло. В то
время я еще не имел понятия о различных способах молотьбы. Но теперь я
познакомился со всевозможными методами. В Америке мы молотили в пшеничных
прериях при помощи огромной паровой молотилки, причем мякина, земля и солома
целой тучей поднимались над прерией. Но самый интересный способ молотьбы я
увидал здесь, где молодые казачки молотили при помощи волов. Они держали
обеими руками длинный бич и громкими криками подгоняли животных. А когда они
взмахивали бичом, то он описывал в воздухе красивую изогнутую линию. К тому