"Титания Xарди. Лабиринт розы " - читать интересную книгу автора

тропами мимо смутных и мрачных образов, вовлекая в некое подобие
манерно-куртуазного танца. Уиллу не раз казалось, что с ним словно кто-то
забавляется: часто тропы оборачивались тупиками, оставляя в душе жутковатое
и неуютное ощущение. Рим то и дело побуждает вас оборачиваться на ходу, хотя
за спиной никого нет - кроме вашей паранойи.
Несмотря на ограниченный шлемом обзор, Уилл за много миль заметил
волнующий воображение мираж - Шартрский собор, плывущий над плоской долиной.
Стремительно приближаясь, громада подавляла невыразимым величием. Уилл
представил, каким ничтожным чувствовал себя на его месте средневековый
пилигрим, и пришел к мысли, что эта завораживающая картина - великолепный
собор, вознесшийся над округой,- никогда не утратит над ним своей власти,
как и все, что связано с этим образом.
Он свернул за угол и резко сбавил скорость. Мотоцикл сразу стал менее
поворотливым, и Уилл сосредоточил все внимание на дороге, медленно
пробираясь сквозь путаницу средневековых улочек. Ему пришлось дважды
заглушать двигатель, вникая в городские хитросплетения: стоило ему лишь на
минуту отвлечься, как машина начинала капризничать. Уверенно миновав участки
с ограниченным движением, словно коренной житель этих мест, Уилл
проигнорировал предупреждение парковаться только в установленных местах и
покатил в сторону церковных шпилей. Промчавшись по площади Бийяр и затем по
улице Менял, он грохотом двигателя "Тестастретта" разрушил монастырскую
тишину Шартра.
Пристроившись у края тротуара с южной стороны собора, Уилл оставил
мотоцикл на площадке со счетчиками автоматической оплаты. Судя по всему,
приближался полдень: из бистро напротив доносился густой аромат moules
marinieres[4] и лукового супа, напомнив ему о том, что после посещения
собора неплохо бы чем-нибудь подкрепиться. Нормально поесть удастся еще не
скоро.
Он посмотрел вверх, на два хорошо знакомых всем шпиля, неравных по
длине, и, сдернув шлем куртуазно-рыцарским жестом, прошел под сумрачный свод
величественного западного портала. В соборе было темно, словно во чреве, и,
пока его глаза немного пообвыкли к полумраку, уши успели уловить доносящиеся
со всех сторон приглушенные разговоры. Группы разноязычных туристов с
разинутыми от восхищения ртами неподвижно взирали на бесподобный цветной
витраж, расположенный прямо над головой Уилла. И хотя сам он, как ему
казалось, тоже приехал сюда именно за этим, его внимание тут же привлекло
то, чего он ни разу не замечал в предыдущие посещения - а их за все годы
набралось уже больше десятка.
Большинство сидений были убраны, и взгляд Уилла оказался прикован к
черно-белому мозаичному узору в форме круга, выложенному из мраморных плит
на мощеном полу просторного готического нефа, между колоннами. Лабиринт,
подсвеченный яркими бликами драгоценного витража, охватывал собой все
пространство огромного собора. В его центре с закрытыми глазами стояла
девушка, но Уилл и так прекрасно разглядел цветок в самой середине рисунка.
Вероятно, он не раз наступал на него, когда подходил к алтарю, ни разу не
взглянув при этом себе под ноги.
Рядом юная француженка вела экскурсию, приглушенно объясняя что-то
своей группе на приличном английском. Уилл улыбнулся: летняя подработка для
студентов.
- Так вот, это знаменитый Шартрский лабиринт. Как мы с вами знаем, все