"Титания Xарди. Лабиринт розы " - читать интересную книгу автора

обоих, все же не могла побороть ощущения, что у младшего эти вещи будут
сохраннее. Так она и объяснила в своем послании.
Когда Алекс женился, Диана стала надеяться на появление внучки: это
решило бы все проблемы. Но непосильная напряженная работа, из-за которой он
редко появлялся дома, в конце концов привела его брак к печальному исходу, и
долгожданной дочери так и не суждено было родиться. Зато Уилл... Что ж, от
него никакой семьи она и не ждала. Ее младший сын был талантлив, добр,
отзывчив, но в то же время и вспыльчив. Женщины не могли устоять перед ним,
внешне таким небрежным, но безумно привлекательным и обладающим неотразимым
шармом. Оба брата дружили со спортом и в юности играли в крикет в
деревенской команде, но Уилл, если бы захотел, мог бы защищать даже честь
графства. Он был опасен на позиции отбивающего мяч: зарабатывал четверки и
добывал шестерки неуклюжими, но очень действенными приемами, а делая подачу
более слабым соперникам, демонстрировал искусство противоположной подкрутки
и хохотал, наблюдая, как они кидаются в одну сторону, когда мяч летит в
другую. Его несколько раз приглашали заезжие охотники за талантами, но Уилл
всякий раз отказывался: ему жаль было тратить время на тренировки и
жертвовать летним отдыхом. Если выдавался свободный день, он мог поиграть
просто так, в свое удовольствие, но никогда - ради выгоды. Уилл не хотел
ощущать на себе чье-то влияние - в этом была вся его натура.
Диана надеялась, что Шан - такая дерзко-привлекательная, решительная и
уже подумывающая о браке - в конце концов добьется своего и приведет Уилла к
алтарю. Шан недавно исполнилось тридцать - чего еще ждать? Может быть, хоть
у младшего сына родилась бы девочка; Диана, зная о его чувствительности,
скрытой под внешней мужественностью, представляла, как бы он лелеял дочурку.
Неважно, к чему впоследствии подошел бы этот ключик, в любом случае он
предназначался для дочери Уилла. Да, Диана полагалась лишь на время и на
напористость Шан, поэтому и оставила вещицу младшему сыну. Она написала для
него записку и вложила ее вместе с ключом и со старинным листом пергамента в
большой конверт. Записка была короткой:

Уиллу, когда он станет не таким, какой он сейчас.

Больше она не проронила об этом ни слова - даже на смертном одре, когда
навсегда прощалась с ним.
Уилл изучил талисман с дотошностью ювелира, рассматривая ключик на
свет, любуясь им в разнообразных душевных состояниях: поздно вечером в
порту, в потусторонних лучах лампы в фотолаборатории, на пронизывающем
январском ветру сразу после маминых похорон, в Долине Храмов в Агридженто.
Снова и снова он вглядывался в него, сидя в читальном зале архивов Ватикана,
где пытался вникнуть в мрачное прошлое Кампо де Фиори. Ключ - ведь это так
символично! Какой же замок он некогда открывал? Вероятно, череда лет уже
давно поглотила его. Уилл подумал, что даже толком не знает, кому этот ключ
впервые принадлежал. О материнской родне ему ничего не было известно: обычно
уступчивый отец наотрез отказался обсуждать эту тему.

Я тот, кто есть, а кто я, ты увидишь.

До Шартра оставалось всего несколько миль. Уилл катил по автостраде,
снова и снова прокручивая в уме заключительные слова рукописи. Он давно