"Элизабет Херинг. Служанка фараона " - читать интересную книгу автора

острыми зубами.
- Себек! - закричали мужчины. - Будь милостив к нам, Себек, отгони
своих зверей!
Я уцепилась за руку матери и боязливо спросила:
- Кто такой Себек?
Но она ответила угнетенно:
- Не знаю, может быть, бог.
Как много нового! Никогда не виденного! Как много волнующего! Но вот
страшный бог - или, может, это зверь? или то и другое вместе? - закрыл свою
ужасную пасть, и наш корабль снова закачался на воде. В тот же день мы
достигли цели нашего путешествия, хотя и прибыли последними.
Потом я вижу, как стою под могучей, покрытой густой листвой
смоковницей, дающей приятную тень. Рядом со мной моя мать и братья. Мы
располагаемся на обширном поле на берегу Реки, возможно даже, что это сад,
примыкающей к дворцу, теперь уж я точно не знаю. Все сокровища, которые
прибыли вместе с нами из Пунта, разложены широким кругом.
Люди вокруг говорят негромкими голосами, и я чувствую, что всеми
овладело ожидание чего-то важного. Внезапно до моего слуха доносятся
ликующие возгласы:
- Макара! Макара! Добрый бог! Дай нам дыхание! - наперебой закричали
вокруг меня.
- Кто это Макара? - шепотом спросила я.
- Как, ты не знаешь? - так же шепотом ответили мне. - Это великое
тронное имя нашего повелителя, Доброго бога, который правит этой землей.
- А я думала, что ее зовут Хатшепсут и что это царица...
- Они оба, малышка, оба! Хатшепсут - наша царица, Макара - наш царь!
- Мужчина или женщина?
- Женщина, когда она смотрит на тебя. Мужчина, когда он восседает на
своем троне.
Голова у меня пошла кругом. Как все это понимать?
Я не могла рассмотреть воздвигнутый трон, ведь мы, проданные люди,
стояли дальше всех, но тут окружающие раздвинулись и образовали широкий
проход - значит, Макара пройдет здесь, и я увижу Хатшепсут! Я судорожно
пытаюсь представить себе того, кто в одно и то же время - царь и женщина.
Похожа ли она вообще на людей? Или она так же далека от всех, как та
статуя, которую поставили на берегу моря у меня на родине?
Если бы Ипуки был поблизости! Его-то я могла бы расспросить, и он бы
мне все объяснил. Но я уже давно потеряла его из виду, а люди, стоявшие
вокруг меня, сами мало что знали.
Как тихо вдруг стало! Она приближается? Но разве ее не приветствуют
криками?
- На живот! - прошипели мне в ухо резко, но не громко. И я увидела,
что стою одна-одинешенька, тогда как все остальные вокруг плашмя лежат на
земле. Я в испуге сделала то же самое.
Неужели она уже прошла? Интересно, как она выглядит? Не такая ли она
большая, неуклюжая и толстая, как Ити? Или же стройная, нежная и тонкая,
как будто неземная? Никто из нас не мог этого сказать. Разве рабу дозволено
лицезреть бога?
Моя мать уже поднялась с земли, и я увидела, что ее лицо покраснело
от слез. И почему только она плачет? Все это совсем не было ужасным! Сама