"Даниил Хармс. Старуха " - читать интересную книгу автора

коленях, а кулаки прижаты к плечам. Казалось, что старуха, лежа на спине,
как кошка, собирается защищаться от нападающего на неё орла. Скорее, прочь
эту падаль!
Я закатал старуху в толстую простыню и поднял её на руки. Она оказалась
легче, чем я думал. Я опустил её в чемодан и попробовал закрыть крышкой. Тут
я ожидал всяких трудностей, но крышка сравнительно легко закрылась. Я
щелкнул чемоданными замками и выпрямился.
Чемодан стоит перед мной, с виду вполне благопристойный, как будто в
нем лежит белье и книги. Я взял его за ручку и попробовал поднять. Да, он
был, конечно, тяжёл, но не чрезмерно, я мог вполне донести его до трамвая.
Я посмотрел на часы: двадцать минут шестого. Это хорошо. Я сел в
кресло, чтобы немного передохнуть и выкурить трубку.
Видно, сардельки, которые я ел сегодня, были не очень хороши, потому
что живот мой болел всё сильнее. А может быть, это потому, что я ел их
сырыми? А может быть, боль в животе была и чисто нервной.
Я сижу и курю. И минуты бегут за минутами.
Весеннее солнце светит в окно, и я жмурюсь от его лучей. Вот оно
прячется за трубу противостоящего дома, и тень от трубы бежит по крыше,
перелетает улицу и ложится мне на лицо. Я вспоминаю, как вчера в это же
время я сидел и писал повесть. Вот она: клетчатая бумага и на ней надпись,
сделанная мелким почерком: - "Чудотворец был высокого роста".
Я посмотрел в окно. По улице шёл инвалид на механической ноге и громко
стучал своей ногой и палкой. Двое рабочих и с ними старуха, держась за бока,
хохотали над смешной походкой инвалида.
Я встал. Пора! Пора в путь! Пора отвозить старуху на болото! Мне нужно
ещё занять деньги у машиниста.
Я вышел в коридор и подошёл к его двери.
- Матвей Филлипович, вы дома? - спросил я.
- Дома, - ответил машинист.
- Тогда, извините, Матвей Филлипович, вы не богаты деньгами? Я
послезавтра получу. Не могли ли бы вы мне одолжить тридцать рублей?
- Мог бы, - сказал машинист. И я слышал, как он звякал ключами, отпирая
какой-то ящик. Потом он открыл дверь и протянул мне новую красную
тридцатирублевку.
- Большое спасибо, Матвей Филлипович, - сказал я.
- Не стоит, не стоит, - сказал машинист.
Я сунул деньги в карман и вернулся в свою комнату. Чемодан спокойно
стоял на прежнем месте.
- Ну теперь в путь, без промедления, - сказал я сам себе.
Я взял чемодан и вышел из комнаты.
Марья Васильевна увидела меня с чемоданом и крикнула:
- Куда вы?
- К тётке, - сказал я.
- Шкоро приедете? - спросила Марья Васильевна.
- Да, - сказал я. - Мне нужно только отвезти к тётке кое-какое бельё. А
приеду, может быть, и сегодня.
Я вышел на улицу. До трамвая я дошёл благополучно, неся чемодан то в
правой, то в левой руке.
В трамвай я влез с передней площадки прицепного вагона и стал махать
кондукторше, чтобы она пришла получить за багаж и билет. Я не хотел