"Томас Харрис. Красный дракон" - читать интересную книгу автора

пар круглых фарфоровых глаз рассматривали прохожих, проявлявших незаурядный
интерес к этому зрелищу. Глаза у кукол были круглыми и все василькового
цвета. Грэхем специально ходил смотреть витрину. Куклы есть куклы, понятное
дело, но, как ни странно, он ощущал на себе их пристальные немигающие
взгляды. Слишком уж необычное зрелище являла собой эта компания фарфоровых
кукол на тесном пятачке витрины.
Грэхем понемногу начал успокаиваться. Куклы с витрины его детства не
отрывали от него своих взоров. Он поднес к губам стакан, сделал глоток и
поперхнулся, пролив виски себе на грудь. Потянулся к выключателю лампы на
тумбочке, достал папку с документами. Вот они, протоколы вскрытия детей,
план супружеской спальни, на котором помечены следы крови. Он разложил
бумаги на постели.
Итак, на стене остались три пятна.
Под каждым на ковре размазан кровавый след. Если посадить детей по
росту... Брат, сестра, старший брат... Сходится. Все сходится.
Значит, он посадил их в ряд у стены. Лицом к постели родителей. У него
были зрители. Мертвые зрители. И еще сам Лидс. Он привязал мертвого Лидса к
изголовью кровати веревкой, удерживая тело в сидячем положении. Вот откуда
пятно над изголовьем.
Но какое зрелище должны были наблюдать мертвые зрители? Ведь они не
могли ничего видеть. О, перед широко открытыми глазами убитых
разворачивалось чудовищное действо, главными персонажами которого были
преступник-маньяк и труп миссис Лидс. Зрители... Безумец должен был хорошо
видеть их лица.
Зажигал ли он свечу? Если так, отблески огня трепетали на застывших
лицах, придавая им сходство с живыми. Полиция не нашла ни огарков, ни следов
воска. В следующий раз он, может быть, додумается и до этого...
Первая - тоненькая - связующая нить, образовавшаяся между ним и
преступником, лезвием впилась в его плоть. Грэхем в раздумье пожевывал
уголок простыни.
Но для чего ты потащил трупы на прежнее место? Почему не оставил в
таком положении? Он задавал себе этот вопрос снова и снова. А вот почему: ты
скрываешь нечто постыдное, то, что я не должен знать о тебе.
Ты открывал им глаза?
А миссис Лидс была недурна собой, верно? И ты, перерезав ее мужу горло,
специально включил свет, чтобы она могла полюбоваться. Ты негодовал, что
вынужден был прикасаться к ее телу в перчатках.
Осмотр показал следы талька у нее на правой лодыжке.
В ванной Лидсов талька не обнаружили.
Ему показалось, что чей-то посторонний, ровный и бесстрастный, голос
произнес эти две фразы, соединив между собой два разрозненных факта.
Ты все-таки снял перчатки, подонок! Тальк высыпался, когда ты стянул с
руки резиновую перчатку. Ты захотел прикоснуться к ее коже, провести по ней
пальцами. Затем снова надел перчатки и стер отпечатки пальцев. Но когда ты
снял перчатки, ТЫ ОТКРЫВАЛ ИМ ГЛАЗА?
ОТКРЫВАЛ?
Телефон у Крофорда долго не отвечал, наконец трубку сняли. Крофорд не
удивился - это был отнюдь не первый звонок за ночь.
- Джек, это я, Уилл.
- Слушаю тебя, Уилл.