"Синтия Хэррод-Иглз. Длинная тень ("Династия Морлэндов") " - читать интересную книгу автора

нездоров, по словам Доркас. Сердце сжалось от боли. Всего несколько ее детей
выжили. Возможно, она действительно была не права, пустившись в это
путешествие в Лондон, рискуя жизнью и здоровьем ребенка. Возможно, она
должна отправить малыша обратно в деревню. Возможно...
- Мы все в Его руках, - мягко сказала Анна Хайд, и Аннунсиата поняла,
что герцогиня проникла в ее мысли, читая их по ее лицу.
- Да, ваша светлость.
Как часто она успокаивала Ральфа такими же словами. Если Бог захочет
взять ее дитя, то возьмет его. А если захочет оставить в живых, то найдет
для этого средства.
Очевидно, герцогиня сочла, что пора поменять тему. Она устроилась
поудобней и сказала:
- Не могу ли я побеспокоить вас и попросить налить мне немного
шоколада. И скажите, пожалуйста, есть ли какие-нибудь вести от Эдмунда?

Ребенок продолжал болеть. На следующее утро, после возвращения
Аннунсиаты из Хаммерсмита, Доркас решила поговорить с ней. Она дождалась,
пока дети после утреннего визита к родителям разошлись по своим делам,
попросила Тома дать ей знать, когда Берч будет очень занята, потому что не
могла свободно разговаривать в ее присутствии. Наконец Том подал ей знак,
значительно кивнув, и Доркас, пунцовая от возбуждения, наказав своим
подопечным до ее возвращения сидеть тихо и смирно, вышла из комнаты.
- Поторопись, - сказал ей Том, пока они спускались по лестнице, - она
вышла, чтобы найти муфту для хозяйки, поэтому у тебя всего несколько минут.
Правда, она не найдет ее на месте.
- С чего ты взял? - удивленно спросила Доркас.
- Потому что я ее спрятал, - ухмыльнулся Том. - Я подслушал разговор и,
узнав, что хозяйке нужна муфта, побежал и спрятал ее под кровать.
- Да благословит тебя Бог, Том! - сердечно сказала Доркас.
- Да ладно, чего уж там! - расплылся в улыбке Том. Аннунсиата была в
хорошем расположении духа, вспоминая поездку в Хаммерсмит. Она нашла, что
любовница принца Руперта, Хьюджес, была очаровательной, остроумной и
интеллигентной девушкой, явно наслаждающейся своим влиянием на великого
принца, но чувствительной и добросердечной. Принц, очевидно, восторгался
своей пассией, и Аннунсиата почувствовала легкий укол ревности, ведь
когда-то он также восхищался ею. Было приятно наблюдать, как он купается в
счастье, и осознавать его нежную привязанность к ее детям. Картина,
представшая перед глазами, заставила Аннунсиату растрогаться до слез, а
мысль о том, насколько она сама была близка к роковой черте, но сумела не
переступить ее, порой заставляла содрогаться от ужаса. Ведь этот человек мог
стать отцом ее детей! Когда он касался ее руки или перехватывал взгляд, на
их лицах появлялось выражение облегчения и сожаления одновременно.
Аннунсиата обернулась на скрип двери и, ожидая увидеть Берч, сказала:
- Думаю, нам надо найти какую-нибудь шляпную резинку для... О! Доркас,
что тебе? Я собираюсь уходить.
- Мадам, могла бы я на минутку занять ваше внимание? Это о малыше, -
нервно стискивая руки, сказала Доркас.
- Что? Он не... - испуганно спросила Аннунсиата.
- О, мадам, пожалуйста, я прошу разрешить мне нанять кормилицу для
младенца, - выпалила Доркас.