"Синтия Хэррод-Иглз. Темная роза ("Династия Морлэндов" #2) " - читать интересную книгу автора

мой отъезд.
Пол ничего не ответил, только склонил голову, разрешая ей удалиться, а
она присела в книксене и затем вышла из комнаты.

Глава 12

Князь католической церкви, кардинал Вулси, скончался. Простые люди
радовались, так как для них "жирный мужлан в красной шапочке" был
олицетворением всего отвратительного в Церкви - богатства и его наглой
демонстрации, легкой жизни и кумовства, игнорирования закона. Церковные
иерархи радовались, поскольку его смерть открывала возможность продвижения,
ведь, пока он был жив, оставалась вероятность, что король вновь приблизит к
себе опального кардинала. Дворянство радовалось, потому что для них он был
изобретателем новых налогов. Скорбел только король.
Он был на стрельбище в Хэмптон-корте, когда секретарь Вулси, Кавендиш,
принес печальную весть. Вулси был арестован за измену, по обвинению в
подстрекательстве папы к отлучению короля от церкви, а также в планировании
испанского вторжения в пользу королевы. Гарри Перси, недавно, после смерти
отца, ставший графом Нортумберлендом, был послан арестовать Вулси и
препроводить его в Тауэр.
- Надеюсь, Гарри будет рад отомстить, - сказала Анна Нанетте, узнав,
что эта миссия поручена именно Гарри. - Кардинал - причина его несчастий.
Но Гарри некогда был секретарем кардинала, и в этом человеке, пусть
старом и больном, все же оставалось нечто, требующее почтения. Рассказывали,
что Гарри так и не смог прямо ответить кардиналу, зачем он прибыл, и Вулси в
конце концов пришлось прийти ему на помощь. В сопровождении длинного эскорта
они отбыли в Лондон, остановившись переночевать в Лестерском аббатстве,
двадцать девятого ноября, и здесь, через несколько дней, кардинал умер от
удара.
Изложив это, Кавендиш, служивший у кардинала с детства, со слезами на
глазах передал Генриху последние слова своего господина. Глаза короля тоже
увлажнились:
- Я хотел бы, чтобы он остался жив. Это был мой друг.
Нанетта взглянула на Анну, стоявшую в это время рядом с королем. Она
побледнела, но ей удалось не выказать радости или облегчения, и только по
тому, что ее глаза невольно закрылись на мгновение, Нанетта поняла, что ее
подруга облегченно вздохнула. Она всегда боялась кардинала, и даже когда
король отдал приказ о его аресте, не было уверенности, что он не простит его
и не вернет ему фавор. И его последние слова недвусмысленно указывали на то,
что он не допустил бы, чтобы его друг подвергся наказанию. Генрих и Кавендиш
уже говорили о кардинальских долгах и как уладить их.
- Ну, слугам заплатить не трудно, - объявил король, - да и тебе тоже,
Джордж. Это я беру на себя. Сколько он тебе должен? За год? Фунтов десять?
Кавендиш, все еще плача, только кивнул. Король успокаивающе похлопал
его по плечу.
- Ты тоже любил его, правда, Джордж? С его поместьем также можно
разобраться - ты сможешь распустить его двор и рассчитать слуг? Ты сделаешь
это для него - и для меня?
- Разумеется, ваша светлость, - дрожащим голосом ответил Кавендиш.
- А потом, когда все будет кончено, не хочешь ли присоединиться к моему