"Синтия Хэррод-Иглз. Темная роза ("Династия Морлэндов" #2) " - читать интересную книгу автора

зачем. Это был Адриан, он стоял у двери и смотрел на него такими же горящими
черными глазами, как в тот день, когда умерла Урсула. Пол вздохнул, и его
пальцы на барельефе расслабились. Он встал.
- Ты хотел поговорить со мной? - тихо спросил он.
Мальчик стоял выпрямившись. Это был красивый, сильный, умный парень,
которым мог бы гордиться любой отец, и в его осанке было что-то гордое, что
отличало еще Урсулу и выделяло ее среди толпы.
- Ты отсылаешь меня, - сказал Адриан, - я уезжаю завтра. - Это не был
вопрос, но Пол почувствовал по его тону, что это был последний шанс - на
что? Но это ощущение исчезло, и Пол не сумел уловить его полностью. Все было
решено.
- Да, - сказал он. - Это неплохое место для тебя. Ты сможешь проявить
себя, свои способности. - Почему его слова звучат, как извинение? Ведь он
говорит правду! - Это лучше, чем оставаться всю жизнь слугой кого-то.
Адриан подошел ближе, и пламя свечей дрогнуло, как бы не выдерживая
огня в его глазах.
- Ты убил мою мать, - тихо произнес он. Тишина в часовне сгустилась,
как если бы камни начали прислушиваться.
- Нет, это неправда, я любил ее.
- Ты убил ее. Я был там в тот день, не забывай, в тот день, когда она
приходила к тебе и умоляла тебя отпустить ее. Если бы она уехала, то не
умерла бы от чумы, - но ты не отпустил ее. Ты хотел сохранить ее в своей
собственности, ты не отпустил ее, и она умерла. Этот грех - на твоей душе.
- Адриан! - взмолился Пол.
- А теперь ты решил освободиться и от меня. Ты отсылаешь меня от себя,
но придет день, и я вернусь. Когда я вырасту, я вернусь и убью тебя, если
смогу.
- Если сможешь, - эхом повторил его слова потрясенный Пол.
- Следи за мной, - сказал Адриан, - каждый день, пока ты жив. Я буду
твоей смертью, или ты - моей.
Он повернулся и пошел к выходу. Внезапно его плечи странно затряслись,
как если бы он хотел заплакать. Он обернулся и снова посмотрел на отца - его
лицо осветилось, охваченное мольбой.
- Отец, - сказал он, и Пол понял его мольбу. Это был ребенок, ребенок,
никому не нужный. Он видел, как использовали его мать, как ей угрожали и
угнетали, как она умерла, и над ним потом издевались. Ему не хватало любви,
без которой его душа становилась все чернее. Пол понял, что это был его
последний шанс - последний шанс дать этому ребенку любовь, которой ему не
хватало, любовь, которая могла спасти его. "Не заставляй меня ненавидеть
тебя, - говорили эти глаза. - Не заставляй меня погружаться во тьму, в
которую превратится моя душа. Я не хочу ненавидеть. Дай мне любовь и
свет!" - Отец!
Пол содрогнулся от этого стона, и его вдруг охватило прежнее
оцепенение. Он не мог любить, он не знал, как это делается, как можно
открыться, чтобы отдать себя другому. Словно бы кто-то взял у него любовь.
Но как мог этот ребенок, именно он, понять это? Он услышал мольбу, но,
охваченный собственной мукой, не смог на нее ответить. Эти глаза мучили
его - в отчаянии он отвернулся, и, когда на его глаза навернулись слезы, от
которых расплылось в неясные огоньки пламя свечей, он услышал, как закрылась
дверь часовни - с тихим, прощальным стуком.