"Синтия Хэррод-Иглз. Черный жемчуг ("Династия Морлэндов" #5) " - читать интересную книгу автора

во мнении, что именно Макторп затеял нападение на церковь, но они держали
свои мысли при себе из страха за своих родных.
Солнце начинало сушить росу в травах к тому времени, как кавалькада
достигла Харвуд-Вин - дремучего, глухого леса, через который протекал чистый
ручей. Здесь водились барсуки, лисы и олени, а в незапамятные времена - и
зайцы; в лесу сохранилось множество древних и священных деревьев. Именно из
Харвуд-Вин Морлэнды приносили домой майский шест, омелу и падуб на Святки.
Здесь охотились с соколами и собаками, здесь играли дети и встречались
влюбленные, забывая обо всем на свете.
Всадники ехали шагом по заросшей травой тропе и вскоре должны были
спешиться и вести лошадей на поводу, так как низко растущие ветви не
позволяли проехать под ними. В середине леса росло громадное старое дерево,
вокруг которого было всегда сумрачно и таинственно. Как только они
приблизились к нему, Мэри ощутила все очарование странного места. Все шли
молча, в лесу стояла тишина, которую не нарушал ни один птичий крик, поэтому
звуки шагов, шорох листьев, треск сучков под каблуками, звон шпор, случайный
стук подков по корням казались неестественно гулкими. Впереди, между
деревьями, показался просвет - поляна, на которой росло дерево, прозванное
"великой старицей".
Ральф знаком приказал слугам отвести коней в сторону и подозвал Клема,
сына дворецкого, который нес гирлянды. Ему не пришлось призывать всех к
молчанию - никто не говорил, не смеялся, соблюдая тишину, и даже Аннунсиата
стояла с широко раскрытыми глазами, позабыв поправить свои кудри или
оглянуться на Эдуарда. "Великая старица" была самым древним деревом в лесу и
обладала способностью с равной силой приносить добро или зло. Ее листья,
плоды, цветы и даже кора использовались для приготовления множества целебных
настоев и мазей, а побеги отгоняли злых духов. Но если старица бывала
недовольна, она губила детей, и ходили слухи, что именно из такого дерева
был вырезан крест, а на ветвях повесился предатель Иуда.
Клем выступил вперед, снял шляпу и трижды почтительно поклонился
дереву, а потом громким голосом прочитал молитву матери-старице, восхваляя
ее добрые силы и прося позволить украсить ее листьями и цветами. Чтобы
умилостивить дерево, Морлэнды принесли ему гирлянды медоносов и дикого
чеснока, и Клем обвил ими те ветки, с которых предполагалось сорвать листву.
Проделав все это, он отступил, прихватив корзинку, и оглянулся на Эдуарда.
Мэри внезапно вздрогнула. В этом тенистом месте было прохладно. Она
порадовалась, что ей не понадобится самой рвать листья - слишком уж многими
детьми пришлось бы тогда рисковать. Клем был женат, имел двух сыновей, и его
престарелая мать жила в лесу возле дороги на Уилстроп, так что Клем крайне
неохотно согласился выполнить возложенную на него задачу, и об этом хорошо
знал Ральф. Поэтому Ральф попросил собрать листья холостяка Эдуарда. Тот
охотно, но неторопливо выступил вперед, взяв нож и ножницы. Он не слишком
верил в старые обряды, магию и языческие божества, но все же снял шляпу и
поклонился дереву, прежде чем начать свое дело.
Когда корзина наполнилась, двое мужчин вновь поклонились. Ральф вознес
дереву благодарственную молитву, и все радостно поспешили уйти. Они
торопливо проходили по северному краю леса, а когда наконец вышли на
открытую местность, все вздохнули с облегчением, будто избежав опасности.
- Позавтракаем здесь? - предложил Ральф, приостановившись на
травянистом берегу ручья. - Куда нам спешить? Клем, постели скатерть там, на