"Михаил Харитонов. Успех" - читать интересную книгу автора

Второй прыжок он провёл в анабиозной камере. Время гиперперехода
любезно подсказал ему Жиро - судя по всему, всё ещё не оставивший своих
планов относительно нетрадиционного использования его задницы.
Выйдя из заморозки, Оскар столкнулся с неприятным фактом: его камера
была кем-то заперта снаружи. Попытки привлечь внимание результата не дали.
Устав кричать и стучать в стенку, он сел на край криогенной ванны и стал
ждать неизбежного.
Камеру открыл плотоядно ухмыляющийся господин Яйно Йорве. В руке у
толстячка был кусок металлизированного кабеля. Остальные были вооружены кто
чем - кажется, только у Жиро в руках ничего не было.
Когда Кралевский пришёл в себя, первое, что он почувствовал - это
дикую боль в заднем проходе.
Медицинский робот залечил ему разорванный сфинктер, вытащив при этом
из кишечника какую-то проволоку, битое стекло, и ещё что-то в этом роде.
Кроме того, в глубине обнаружились следы мужской спермы. Видимо, Жиро решил
не дожидаться добровольного согласия - а может, и толстячок не побрезговал
дармовым удовольствием. Более серьёзных повреждений не было: то ли
развлекавшиеся знали меру, то ли у них не было времени заняться своей
жертвой как следует.
Но что-то подсказывало Оскару, что на следующий раз скучающие господа
космолётчики могут и переборщить.
Поэтому он решил, что следующего раза ждать не имеет смысла.
*
Обычно к третьему-четвёртому прыжку у корабля подходил к концу
энергетический запас. В таких случаях корабль пускают по круговой орбите
возле какой-нибудь звезды, ожидая, пока гиперполе, создаваемое
дейкстровским приводом, вычерпает достаточно энергии из окружающего
пространства. Как правило, на это уходило два-три дня. Переселенческому
кораблю, однако, не посчастливилось: он завис в пустоте, а до ближайшего
звёздного скопления было слишком далеко.
В принципе, ничего особенно страшного в этой ситуации не было - просто
время сбора энергии растягивалось до двух-трёх недель. Экипаж, однако,
отчаянно скучал: в таком положении даже всегалактическая инфосеть
оставалась недоступной.
Скука обошлась Кралевскому в пару сломанных рёбер. Как ни странно,
толстячок на этот раз был ни при чём: Оскар просто подвернулся под горячую
руку компании полупьяных механиков.
Зато встретившийся ему на нижней палубе Жиро сообщил ему, что
следующий гиперпереход ожидается очень длительным, так что весьма
желательно переждать его в анабиозе. А пользование анабиозной камерой без
его, Жиро, личного разрешения, может закончиться для Кралевского чем-нибудь
похуже, чем в прошлый раз. В связи с чем настоятельно порекомендовал
следующей же ночью посетить его каюту, предварительно подмывшись.
На следующий день говнокрут исчез. Искать его не стали: всем было
понятно, что глупый человечек отсиживается среди вонючих труб, надеясь, что
о нём забудут.
Капитан на всякий случай сделал устный выговор начальнику службы
безопасности Яйно Йорве. Тот заверил капитана, что он лично приложит все
усилия, дабы найти буяна и наглядно объяснить ему основы дисциплины. Если,
конечно, буян оклемается после прыжка...