"Джон Харви. Грубая обработка" - читать интересную книгу автора

не пил, сидел в единственном кресле в комнате, смотрел на Грайса и с трудом
делал вид, что его это интересует.
- Она подошла и спросила, не нуждаюсь ли я в помощи. Я пошутил
относительно закладных и о чем-то еще и затем сказал ей, что, по всей
вероятности, пробуду в городе несколько месяцев и поэтому о покупке не может
быть и речи. "Работа?" - спросила она, и я кивнул. - "Кратковременный
контракт?" - Я снова кивнул и пробормотал что-то. То ли она не расслышала,
то ли еще что, но вдруг заявила: "О! Вы работаете на телевидении!" - И я
сказал: "Да, вы правы". С загоревшимися искорками в глазах она попросила
меня подождать, а когда вернулась через пять минут, в ее руках были три
бумаги, и она спросила, заинтересован ли я в аренде на время.
Грайс выпил еще пива и срыгнул.
- Я присел к ее столу, и она объяснила, что эта квартира продается уже
больше года и они никак не могут продать ее. Половина людей, которые
смотрели ее, заявляли, что она слишком темная, а другие тотчас же уходили,
когда обнаруживали, что крыша над кухней и ванной течет и что все попытки
залатать ее не дали никакого результата. Кажется, единственным решением было
бы полностью заменить всю крышу, но этого нельзя сделать, так как
потребовалось бы, чтобы и все другие владельцы квартир заплатили по пять
сотен, а они и слышать об этом не хотят. "Почему бы вам не снять ее на три
месяца? Таким образом мы могли бы вернуть что-либо хозяину". Я видел, что
она ничего не скрывает, и не понадобилось даже десяти минут, чтобы скостить
месячную плату наполовину.
- Я знал, что ты удивишься, - он наставил банку на Грабянского, - но
также знал, что ты хотел бы смыться из этой вонючей гостиницы.
Грайс вытащил из перекладин стула свои каблуки и встал.
- Сегодня на ночь ты можешь поставить здесь раскладушку, а я устроюсь в
спальне. Завтра мы поедем в город и купим тебе настоящую кровать.
Грабянский надеялся, что они до этого сумеют расстаться с килограммом
кокаина, который забрали из сейфа в спальне Марии Рой.

- 4 -

Хотя с места, где он сидел, часов не было видно, он догадался, что
сейчас между половиной третьего и тремя. Из стереопроигрывателя негромко
звучал великолепный саксофон Джони Ходжеса. Мелодия устремлялась вверх, а
под ней пульсировал ритм. Это была превосходная запись, которую было
невозможно ни с чем спутать. "Тебе будет так приятно прийти домой". Резник
устроился в кресле поудобнее и посадил себе на грудь Бада, который выразил
свое неудовольствие чем-то средним между шипением и хныканьем. "Почему,
скажи пожалуйста, ты хочешь выехать из этого дома?"
- Пошли, дорогой, - обратился к коту Резник. Он подсунул обе руки под
кота и опустил его на пол.
Насыпав порцию молотого кофе в стаканчик кофейника, он уплотнил его
пальцем. Вначале, когда он не смог больше спать, не просыпаясь ночью, он
заставил себя сократить количество потребляемого за день кофе: стал меньше
пить его днем и совсем прекратил делать это после захода солнца. В
результате страдала вся его группа. Они ворчали вполголоса, и ему
приходилось осаживать их. Так продолжалось до тех пор, пока Линн Келлог не
отвела его в угол кабинета и не спросила со своим мягким норфолкским "р" и