"Джулия Гарвуд. Провинциальная девчонка " - читать интересную книгу автора

пять лет ему придется класть зубы на полку и влачить нищенское
существование.
Счастливчик этот Джон! Теперь, когда Кэтрин мертва, он заполучит весь
остаток трастового фонда, который не придется ни с кем делить.
Изнемогая от зависти, Камерон наблюдал, как приятель натягивает свою
бейсболку. Он знал, что Джон носит ее только потому, что пытается скрыть
наметившуюся лысину. К пятидесяти годам у него на голове не останется ни
единого волоса, какими бы средствами он ни пользовался. Но какое это имеет
значение? Он по-прежнему нравился и будет нравиться женщинам. Эти твари
готовы на все смотреть сквозь пальцы при условии, что у партнера водятся
денежки.
Камерой тряхнул головой, чтобы избавиться от приступа жалости к себе.
Все равно это ничего не даст. Кроме того, он вполне может продержаться еще
несколько лет.
"Думай о будущем!" - твердил он себе. Скоро он станет
мультимиллионером, отойдет от дел, переедет на юг Франции, а его женушка
пусть локти себе кусает!
Джон скользнул на мягкое кожаное сиденье, ослабил галстук, поправил
зеркальце заднего обзора и укатил. Может, последовать за ним?
Камерон раздраженно запустил пальцы в волосы. Нет, он несправедлив к
Джону и поэтому выходит из себя по таким пустякам. Все это выглядит
совершенно невинным. Джон любил жену и, если бы существовало лекарство от
ее болезни, не задумываясь, потратил бы последний цент, чтобы спасти
Кэтрин.
И все же он никак не мог успокоиться. В душе словно сидела заноза. Вот
если бы они могли посидеть и поговорить, недоразумение наверняка
разрешилось бы. Джон объяснил бы, что это подозрение - всего лишь реакция
на те угрызения совести, которые испытывал Камерон из-за содеянного ими во
имя милосердия.
Камерон уже подумывал развернуться и направиться домой, но так и не
решился. Он должен точно знать. Быть уверенным на все сто.
Он поехал короткой дорогой через Садовый район и оказался у особняка
Джона раньше самого хозяина. Прелестный дом викторианской эпохи стоял на
углу, в живописном соседстве с двумя гигантскими древними дубами и
магнолией, бросавшей черные тени на передний двор. Камерон остановился на
боковой улочке у ворот с электронным управлением, выключил фары и двигатель
и стал ждать под раскидистыми ветвями, загородившими уличное освещение. В
доме было темно.
Вскоре машина Джона подкатила к воротам. Камерон уже потянулся было к
ручке дверцы, но замер.
- Дерьмо! - прошипел он.
Она тоже оказалась тут! Ждала. Пока открывались железные ворота,
Камерон заметил блондинку, стоявшую на дорожке, сбоку от дома. Двери гаража
поднялись, и Камерон увидел припаркованную внутри красную "хонду".
Едва Джон успел поставить машину и выйти, она метнулась к нему.
Большие круглые груди подпрыгивали под облегающим лифом платья, как
накачанные силиконом мячики. Убитый горем вдовец не смог дотерпеть до дома.
Они набросились друг на друга, как бродячие псы в течке. Черное платье в
мгновение ока было расстегнуто до талии, мужская ладонь жадно шарила по ее
груди. Они поспешно ввалились в дверь. Его стоны удовольствия перемежались