"Джулия Гарвуд. Прекрасный принц " - читать интересную книгу автора

Ведь милосердие - признак благородства.
Уильям Шекспир "Тит Андроник"

Леди Виктория Хелмит не сумела толком наложить на себя руки. Ее
попытка с треском провалилась.
Ничего удивительного, ибо, видит Бог, она точно так же с треском
испортила и всю свою жизнь, как и предсказывали ее родители. О, если бы они
только могли видеть ее сейчас. Они бы наверняка посмеялись как следует, а
потом бы удовлетворенно поджали губы. Их своенравная, никудышная дочь
оправдывала все их ожидания. Она не сумела даже перестать плакать, пока
искала подходящую опору, чтобы перелезть через заграждение и броситься в
океан. Виктория полностью соответствовала тому, что говорили о ней ее
родители, и даже больше. Оказалось, она еще и трусиха.
Со стороны она выглядела женщиной, у которой есть все. Она имела
божественную внешность - поразительно миловидная, рыжеволосая, а глаза
блестящие и зеленые, как трава в Ирландии весной. Эти краски она
унаследовала по материнской линии. Ее бабушка Эйсли была родом из графства
Клэр. Высокие скулы Виктории и ее аристократические черты тоже достались ей
по материнской линии, но от деда. Он родился и вырос в небольшой провинции
на севере Франции. И так как родственники бабушки не могли даже произнести
имени этого француза без крепкой и громкой брани, а дедушкина семья с таким
же презрением отзывалась о бестолковых и несдержанных в выпивке ирландцах,
то когда влюбленные поженились, они поселились в Англии, так сказать, на
нейтральной территории.
Пока ее бабушка и дедушка были живы, Викторию безгранично баловали и
любили. Ее дед любил хвастать, что она унаследовала склонность к драме и
любовь к Шекспиру от него, а бабушка с таким же восторгом заявляла, что
горячий нрав и страстная натура достались внучке от нее.
Однако для своих родителей Виктория не была, что называется, зеницей
ока. Ну, на улицу они, конечно, ее бы не выкинули. Но считали своим позором
и бесчестием. Они говорили ей, что их тошнит от одного ее вида. Они
обзывали ее всеми мерзкими словами, какие только приходили на ум. Но только
одно из них застряло у нее в памяти накрепко и вспоминалось постоянно. Они
утверждали, что она всегда была, есть и будет дурой.
И, как оказалось, они были правы. Она действительно дура. Виктория
призналась себе в этом, плача, причитая и всхлипывая. Но тут же замолчала,
испугавшись, что кто-нибудь услышит ее, и быстро огляделась, чтобы
убедиться, что она все еще одна. Был четвертый час утра. Остальные
пассажиры "Эмеральда" крепко спали, а команда явно была занята в другом
месте.
Итак, сейчас или никогда. "Эмеральд" находится в открытом море уже три
дня и три ночи. Океан глубже не станет, и если она решила довести дело до
конца, это самая лучшая возможность, потому что вокруг ни души.
Но она ошибалась. Лукас стоял на лестнице и наблюдал за ней. Он никак
не мог понять, что эта сумасшедшая пытается сделать.
Затем он услышал еще один звук. Шуршание шелка. Он обернулся и увидел,
что по трапу поднимается Тэйлор. Она не замечала Лукаса, и он не обнаружил
себя, укрывшись в тени и наблюдая за ней. Ему хотелось узнать, что, черт
побери, она делает ночью на палубе.
Но всхлипывающая женщина снова привлекла его внимание. Она с огромными