"Габи Хауптманн. Горсть мужества" - читать интересную книгу автора

подошли ближе к трибуне. Обер-бургомистр пару раз кашлянул в микрофон, но не
спешил начинать речь, потому что видеокамеру еще не установили на штатив.
Когда, наконец все было подготовлено и в видеокамере предусмотрительно
заменили аккумулятор, Иоахим Веттерштейн еще раз оглядел гостей и
сконцентрировал взгляд на Гюнтере.
- Мой дорогой старинный друг! - начал бургомистр. - Хотя, наверное, в
этот особенный день я должен был бы сказать: "Мой дорогой нестареющий друг!"
Некоторые гости начали улыбаться, раздались аплодисменты.
- Унесите меня отсюда! - со стоном выдохнул Дирк.
- Но почему? - спросила Линда. - Это же так забавно. И к тому же в
таких случаях совершенно необходимо говорить то, что приятно слышать
юбиляру!
- Но я не хочу это слушать!
Линда цепко взяла молодого человека за локоть.
- А я хочу! Представь себе!

У Гюнтера возникло чувство, что за спиной у него стая шакалов. Они
вовсе не рады его успеху. Ни тому, что у него такой прекрасный дом, ни его
удачам в бизнесе. Пожалуй, они рады, злорадно рады, только тому, что рядом с
ним такая недалекая и скучная женщина, его жена. Да еще тому, что его голова
день ото дня лысеет, а силы, его мужские силы, уходят. Клаус как-то
саркастически заметил по этому поводу, что лысеющая голова - признак
растущей потенции. Ему-то хорошо говорить, когда у него такая молоденькая
женушка! Гюнтер невольно начал искать глазами Линду. Ах, она все еще рядом с
буфетом. С этим бездельником, сынком бургомистра. Вечный студентишко с
амбициями преобразователя мира. Иоахим мог бы вырастить кого-то и получше. А
Линда? Гюнтер улыбнулся бургомистру, совершенно не вслушиваясь в то, что тот
говорит.

В этот вечер, отправляясь спать, Марион чувствовала себя совершенно
счастливой. Жаль, что ее отец не дожил до этого дня. Это был великолепный
праздник, все удалось на славу, никто не переборщил с выпивкой, собрались
лучшие люди Ремерсфельда. Она наденет на себя новый, почти прозрачный
пеньюар, чтобы соблазнить Гюнтера. Это будет прекрасным завершающим аккордом
сегодняшнего праздника. Марион сделала легкий ночной макияж, взяла дорогой
крем и, намазав себя с головы до ног, внимательно осмотрела в зеркале свое
тело. Приходится констатировать, что бикини уже не для нее, хотя никаких
особых проблем с фигурой нет. "Что ж, через три недели тебе исполнится
пятьдесят пять", - успокоила она себя. Зато лицо ее выглядело свежо и
привлекательно, у Марион почти не было морщин, а волосы до сих пор сохранили
блеск и естественный цвет. Марион провела за ушами кончиками пальцев,
смоченными духами, чтобы отбить запах шампанского, неприятный Гюнтеру. Она
надела пеньюар, несколько раз повернулась перед зеркалом, удовлетворенно
кивнула, еще раз провела расческой по волосам и, полная ожидания, тихо
открыла дверь, ведущую из ванной в их общую спальню.
Ее встретил громкий храп. Марион обескуражено застыла рядом с дверью,
потом прокралась на цыпочках к кровати. Гюнтер действительно уже спит!
Разочарованная Марион включила ночник на своей тумбочке и села на кровать.
Такого еще никогда не случалось. В их семье существовал неписаный закон, что
по праздникам и в дни рождения никто не засыпал, не дождавшись другого. Ни