"Фридрих Август фон Хайек. Индивидуализм" - читать интересную книгу автора

привилегии, как патенты на изобретения, авторское и издательское право,
товарные знаки и тому подобное. Мне кажется несомненным, что в этих областях
рабское применение понятия собственности, как оно было разработано для
материальных вещей, во многом поощрило рост монополий и что здесь могут
понадобиться коренные реформы, чтобы заставить конкуренцию работать. В сфере
промышленных патентов, в частности, нам надо серьезно исследовать, является
ли выдача монопольной привилегии действительно наиболее подходящей и
эффективной формой вознаграждения за несение особого рода риска, связанного
с инвестициями в научные исследования. Пожалуй, патенты представляют для нас
особый интерес, потому что дают предельно ясный пример, насколько необходимо
во всех подобных случаях не применять готовых формул, а возвращаться к
рациональному обоснованию (rationale) рыночной системы как таковой и по
каждому классу ситуаций решать, каковы должны быть точные права, которые
правительству надлежит защищать. Это задача по меньшей мере как для
экономистов, так и для юристов. Надеюсь, я не потрачу ваше время зря, если
поясню, что имею в виду, процитировав одно довольно известное дело, по
которому рассматривавший его американский судья дал следующее
разъяснение:?на обвинение, что конкурентам было отказано в пользовании
патентом, мы отвечаем, что такой отказ составляет, можно сказать, самую суть
права, которое дается обладанием патентом? добавив:?поскольку использовать
или не использовать собственность есть привилегия всякого собственника
безотносительно к его мотивам? [Continental Bag Co.v. Eastern Bag Co., 210
U.S.405 (1909)]. Мне представляется, что именно это последнее заявление
является знаменательным для того пути, по которому шло механическое
распространение юристами понятия собственности, сделавшее столь много для
создания нежелательной и вредной привилегии. 4 Другая область, где
механическое распространение упрощенного понятия частной собственности дало
нежелательные результаты, это товарные знаки и фирменные наименования. Сам я
не сомневаюсь в том, что перед законодательством стоят важные задачи в этой
области и что обеспечение адекватной и правдивой информацией, касающейся
происхождения любого продукта, всего лишь один из аспектов данного вопроса.
Однако исключительный упор на указании имени производителя и пренебрежение
аналогичными требованиями в отношении характера и качества товара в
известной мере способствовали созданию монополистических условий, поскольку
товарные знаки стали использоваться как обозначения целых категорий товаров,
которые, получается, имеют право производить только владельцы
соответствующих товарных знаков (?Кодак??Кока-Кола?). Эту сложность можно
было бы разрешить, если бы, например, защищались только товарные знаки,
представляющие собой описательные наименования, воспользоваться которыми
каждый мог бы бесплатно. Весьма сходно положение и в области контрактов. Мы
не можем считать принцип?свободы контрактов? действительным ответом на наши
проблемы, если знаем, что не все договоры должны быть обеспечены правовой
санкцией, и фактически вынуждены доказывать, что договоры,
предусматривающие?ограничения конкуренции? не должны подлежать исполнению в
принудительном порядке (not to be enforced). Как только мы распространяем
право заключения договоров с физических лиц на корпорации и т. п., уже не
договор, а закон должен решать, кто несет ответственность и как должна
определяться и охраняться собственность при ограниченной ответственности
корпорации.?Свобода контрактов? на самом деле не является решением,
поскольку в сложном обществе, как наше, никакой договор не может в явной