"Тур Хейрдал. Ра" - читать интересную книгу автора

перуанского нагорья. До того как гигантские доинкские сооружения Тиауанако
превратились в развалины, здесь была столица одной из самых могущественных
империй мира, чье влияние распространялось на всю территорию нынешнего Перу
и на прилегающие части Эквадора, Боливии, Чили, Бразилии и Аргентины.
Приморская полоса длиной не меньше двух тысяч трехсот километров испытала
влияние искусства и религии, исходящее из имперской столицы на берегу
горного озера; и все эти тысячи километров тогда, как и теперь, омывались
могучим океанским течением, которое доставило плот "Кон-Тики" прямо в
Полинезию. Черепки керамики, характерной для приморской культуры Тиауанако,
найдены на Галапагосских островах, в тысяче километрах от материка, а
древнейшие статуи, найденные археологами в почве острова Пасхи, очень схожи
с тиауанакскими образцами. То же можно сказать о камышовых лодках. Не
приходится сомневаться, что культура острова Пасхи - только ветвь, возможно
последняя, верхняя ветвь могучего дерева. Но где его корень? Здесь, в
Америке? Или по ту сторону Атлантики? Кто прав, изоляционисты или
диффузионисты? На конгрессе их голоса прозвучали одинаково неубедительно.
Как руководитель симпозиума, я занял нейтральную позицию. Хотя в одном был
совершенно уверен: и те и другие недооценивали тиауанакскую лодку. Не так уж
плоха камышовая лодка, если жива по сей день, после четырехвекового контакта
с европейской культурой.
Ладно, деревянные корабли знали только по одну сторону Атлантического
океана. Но суда из стеблей водных растений вязали и там и тут - это же одна
из шестидесяти черт сходства. Искусство строить такие лодки исстари было
известно в Египте и Перу. Только в этих двух странах? Нет. Здесь мне виделся
маленький изъян в рассуждениях исследователей: камышовые лодки не были таким
обособленным явлением, как остальные пятьдесят девять сходных элементов
культуры в перечне. Почти никто не изучал их распространение в прошлом. Но
кое-какие сведения я все же нашел. В частности, лодками из камыша и папируса
пользовались в Месопотамии, на островах Средиземного моря, на атлантическом
побережье Марокко южнее Гибралтара и в древней Мексике. А путь от Марокко до
Мексики уже не выглядел таким неодолимым и немыслимым, как расстояние между
крайними точками - Египтом и Перу.
И я решил построить лодку из папируса.


Глава 3
К индейцам кактусового леса.
Мексика

Море. Кактусы. Клочок моря в просвете между колючими исполинами.
Сказочный мир. Стою, словно лилипутик, и, задрав голову, рассматриваю
макушки зеленых великанов. То словно друза органных труб, то многорукие
подсвечники возвышаются над царством раскормленных толстяков и дородных
верзил. А ведь почва у меня под ногами - всего лишь сухая корка спекшегося,
бесплодного песка. Ни травы, ни цветов, если не считать красные и желтые
соцветия между шипами на могучих мускулах зеленых богатырей. Планета
кактусов... У ног великанов стояли, лежали, извивались колючие шары,
колбасы, коленчатые валы. В лучах вечернего солнца они напоминали то
балансирующие друг на друге тарелки и вилки эквилибриста, то ощетинившиеся
гвоздями старые подметки, то куски колючей проволоки, то извивающиеся