"Роберт Хайнлайн. Роберт Хайнлайн. Чужестранец в чужой стране. Пер. - А.Агранович, В.Чернышенко. Robert A.Heinlein. Stranger in a Strange Land (1961) [rev. 1991]." - читать интересную книгу автора

было подавлять чувства. Он решил, что если она сейчас умрет, он умрет тоже
- после воды иначе нельзя.
Во второй фразе встречались знакомые слова. Смит понял суть действия
и то, что действие мыслится как предполагаемое. Может быть, это выход из
кризиса? Может быть, если женщина снимет с себя одежду, никому из них не
придется умирать? Он радостно улыбнулся:
- Да, пожалуйста.
Джилл открыла рот. Закрыла. Опять открыла и сказала:
- Черт меня возьми!
По интонации Смит понял, что ответил неправильно. Он стал
настраиваться на дематериализацию, с нежностью перебирая в уме все, что
пережил и познал. Особое внимание в своих воспоминаниях он уделял этой
женщине. Вдруг Смит увидел, что женщина наклонилась к нему. Она смотрела
ему в лицо и, очевидно, не собиралась умирать.
- Может, я неправильно вас поняла? Вы просили меня снять одежду?
Смит перевел вопрос правильно и ответил в надежде, что нового кризиса
не будет.
- Да.
- Так оно и есть. Да, брат, не такой уж ты больной!
Смит сразу же отметил слово "брат" - женщина напоминала, что они
побратались через воду. Потом он подумал, соответствует ли его состояние
тому, о котором говорит новый брат.
- Я не болен, - подтвердил он.
- Провалиться мне на этом месте, если у тебя не все в порядке! Но
раздеваться я не буду. Мне пора.
Она выпрямилась и пошла к двери. На пороге оглянулась и с игривой
улыбкой сказала:
- Ты можешь попросить меня об этом в другом месте. Тогда посмотришь,
что делает меня женщиной.
Женщина ушла. Смит расслабился и отключил внимание от своей палаты.
Он был горд, что исправил ситуацию, и им не пришлось умирать. Но нужно
было еще многое осознать. В речи женщины было несколько новых слов, а те,
которые не являлись новыми, оказались сгруппированными таким образом, что
смысл фраз был неясен. Он испытывал какое-то радостное чувство, которое
вполне могло сопутствовать общению братьев по воде, но к этому чувству
подмешивалось что-то, одновременно и тревожное и приятное. Смит думал о
своем новом брате, этой женщине, и вслушивался в свое радостно-тревожное
чувство. Он вспомнил, как впервые присутствовал при дематериализации. Но
сейчас это воспоминание, неизвестно почему, вызвало у него ощущение
счастья.
Жаль, что здесь нет доктора Махмуда. Так много нужно узнать - и
неоткуда.


Остаток дежурства прошел, как во сне. Перед глазами Джилл стояло лицо
марсианина, а в памяти крутились его безумные слова. Нет, Смит не безумен,
она работала в психиатрических клиниках и знала, что марсианин был в
здравом рассудке. Он не безумен, а невинен, решила она, а потом подумала,
что и это слово не подходит. У него невинное лицо, но отнюдь не невинные
глаза. Кем же надо быть, чтобы так выглядеть?