"Альфред Хэйдок. Призрак Алексея Бельского" - читать интересную книгу автора

зачернела похожая на громадный гриб кумирня. Она дохнула в лицо запахом
тайги и намокшей земли. Когда Вольский натаскал хвороста и развел огонь на
полу, то бурундук с писком шмыгнул с древнего изображения Будды, а под
крышей зашуршало по всем направлениям.
Едкий дым потянулся от костра к трещинам в крыше. Вадим в изнеможении
растянулся на полу. Лежал с полчаса и чувствовал лихорадочный жар внутри,
а вместе с жаром стал ощущать тревожную напряженность и необъяснимое
обострение чувств.
- Все ли спокойно в тайге? - глухо заговорил молчавший до тех пор
Вольский, - не идут ли за нами? Схожу, посмотрю.
Посмотрел Вадим на друга и испугался того, что увидел. Печать смерти
лежала на лице друга...
Есть страшный дар у некоторых людей: они могут заранее узнать
обреченных. Еще на германском фронте Вадим знал пьяницу-прапорщика,
который накануне сражения долго всматривался в чьенибудь лицо и крутил
головою. Это был признак, что завтра того человека убьют. Ни разу не
ошибся. Этот дар обнаружил у себя и Вадим.
Вадим вскочил, раскрыл рот, хотел крикнуть: не ходи! - но Бельский уже
выскользнул в дверь.
Вадим бессильно опустился на пол. Эх! Разве можно остановить судьбу?
Все равно, нельзя! А, может быть, он ошибся? Дай, Бог!..
Тихо. Костер перестал потрескивать. Догорая, уголья тлеют синими
огоньками, и не может слабый свет одолеть мрака. Тишина такая, что звенит
в ушах. Что-то долго нет товарища! Однако надо идти за ним!
Чего это он сразу не догадался, надо бы вместе!.. Встал, повернулся
Вадим, а перед ним уже Вольский стоит - вернулся! Только напряженный он
такой до чрезвычайности, и тихо-тихо говорит, так тихо, что, кажется,
будто и звука нет, но ясна для Вадима его речь:
- Сейчас беги отсюда! Хунхузы уже здесь! Они уже убили меня!
Сказал это старый товарищ и будто туманом подернулся, смутен стал,
расплылся и растаял в воздухе.
Сперва страх ощутил Вадим, потом дрожь прошла по телу, и он
почувствовал, как вместе с лихорадочным жаром красное безумие поднимается
и пронизывает мозг. Страх моментально исчез, и дикая отвага заменила его.
Мигом он укрепил рогули за плечами, схватил в руки топор и зычно крикнул в
темноту:
- Спасибо тебе, Леша! Не забыл меня и после смерти! И я тебя не забуду,
слышишь!
В два прыжка он выскочил на двор и прямо грудью столкнулся с рослым
детиною. Отскочил, взмахнул топором, - что-то хрустнуло. Над самым ухом
хлопнул выстрел и обжег щеку. Чьи-то цепкие руки обхватили его ноги из
темноты. Вадим еще раз взмахнул топором, и руки разжались.
Потом прыгнул во тьму и покатился с крутого откоса, цепляясь за
кустарники и задерживаясь на неровностях...
* * *
Два дня спустя на вокзале одной из станций К. В. железной дороги появился
невероятно оборванный человек с бледным, усталым лицом. Он купил билет до
Харбина, а потом прямо прошел в буфет первого класса.
Служитель хотел выпроводить бродягу, считая его недостойным "чистой
половины", но вовремя остановился, услышав, что пришедший требует