"Альфред Хэйдок. Миами" - читать интересную книгу автора

в красках, в необычайно удачном сочетании тонов: синие глаза под
чернейшими бровями и румянец, постоянно спорящий на щеках за преобладание
с цветом старой слоновой кости; смеющийся яркий рот и зубы - стылая
полоска морской пены.
Девушка лукаво смеялась, и там, где тише игра волн, где волна,
утративши ярость, выгибает свою вогнутую спину, - там, у черных камней,
она легла в воду и спрятала черную шапку волос.
- Миами! Миами! - озабоченно кричал Кузьмин, появившись на берегу лишь
секунды спустя после того, как девушка спряталась. Видно, он долго и
быстро бежал - запыхался. Он обыскал берег, недоуменно постоял и,
рассердившись, повернулся, чтобы идти назад.
В эту секунду Миами точно выстрелило из воды: одним прыжком она
очутилась на шее уходящего.
- Ах, ты, чумазый бесенок! - Кузьмин покрывает поцелуями все ее мокрое
тело, и они оба смеются, смеются...
- Не уйдешь теперь в город? - дразняще спрашивает она. - Может быть, ты
хочешь на родину, в страну ветров, которые дуют зимою и приносят холод?
- Зачем я пойду? - говорит он. - Ты моя страна ветров; в тебе и холод и
жар, ты превращаешь жизнь в сказку и делаешь ее короткой, как пальчик на
твоей ноге!
- За это поцелуй его! А, знаешь, я боюсь: у меня будет ребеночек,
маленький-маленький, и ты полюбишь его и меньше будешь ласкать меня.
- А-ха-ха! Разве меньше любят смоковницу за то, что она приносит плоды?
- засмеялся Кузьмин и, подхватив ее на руки, скрылся в щели.
Забило море, а на гребешках волн всхлипывали и гасли уходящие дни.
Вереницами огоньков спрыгивали они по скалам и уходили в пучину.
Самый последний из них перепрыгнул бурун и, мерцая одиноким оком вдали,
еще плясал по волнам, когда в море показалась лодка. Она приближалась
будто в глубокой нерешительности: останавливалась, иногда поворачивала нос
обратно в море, а то вдруг чуть ли не скачками шла к берегу для того,
чтобы опять бессильно закачаться на зыби.
- Скверная лодка, скверная... - сказал бы всякий моряк, увидев ее, -
потому что именно в таких лодках прибывают плохие вести или что-нибудь
вроде людей при последнем издыхании, или - вовсе без них...
Когда выплыла Луна и пошла сыпать блестками по гребешкам зыби, лодка
была уже около бурунов и юркнула между ними против описанной уже щели.
Из суденышка показалась голова человека, который дико таращил глаза во
все стороны, а потом и весь человек - Кузьмин. На нем была только половина
рубашки и кое-что от брюк.
Ему потребовался изрядный промежуток времени, чтобы выбраться из лодки
и проползти на четвереньках расстояние, отделявшее лодку от щели. Там он
припал к свежей воде, которая каплями сочилась по камням и стекала в
углубления в скалах, - и пил. Утолив жажду, он сел и выругался крепким
трехэтажным словом...
- Отгулял старый пес, фэн: ищи теперь катер на дне моря!
Посидев еще, он, пошатываясь, отправился к лодке и вытащил оттуда
что-то сморщенное и невероятно высохшее. Это был Фэн Сюэ, хозяин крупного
моторного катера, почти месяц тому назад пущенного ко дну удачным
выстрелом.
Притащив полуживого старика к тем же колдобинам, Кузьмин положил его на