"Эрнест Хемингуэй. Столица мира" - читать интересную книгу автора

Став в позу, стройный и прямой, он сделал еще четыре безукоризненных
взмаха, легких, закругленных и изящных.
- А бык что? - спросил Энрике, стоя у водопроводной раковины в фартуке,
со стаканом вина в руке.
- Еще хоть куда, - сказал Пако.
- Не глядел бы я на тебя, - сказал Энрике.
- А что?
- Смотри! - Энрике сбросил фартук и, дразня воображаемого быка,
исполнил четыре безукоризненных, томно-плавных вероники и закончил
реболерой, описав фартуком четкий полукруг под самой мордой быка, перед тем,
как отойти от него.
- Видал? - сказал он. - А я посуду мою.
- Почему же?
- Страх, - сказал Энрике. - Miedo. Такой же страх и ты бы почувствовал
на арене, перед быком.
- Нет, - сказал Пако. - Я бы не боялся.
- Leche! - сказал Энрике. - Все боятся. Только матадоры умеют подавлять
свой страх, и он не мешает им работать с быком. Я раз участвовал в
любительском бое быков, и мне было так страшно, что я не выдержал и убежал.
Все очень смеялись. И ты бы тоже боялся. Если бы не этот страх, в Испании
каждый чистильщик сапог был бы матадором. Ты бы еще больше меня струсил -
ведь ты деревенский.
- Нет, - сказал Пако. Он столько раз проделывал все это в своем
воображении. Столько раз он видел рога, видел влажную бычью морду, и как
дрогнет ухо, и потом голова пригнется книзу, и бык кинется, стуча копытами,
и разгоряченная туша промчится мимо него, когда он взмахнет плащом, и снова
кинется, когда он взмахнет еще раз, потом еще, и еще, и еще, и закружит быка
на месте своей знаменитой полувероникой, и, покачивая бедрами, отойдет
прочь, выставляя напоказ черные волоски, застрявшие в золотом шитье куртки,
а бык будет стоять как вкопанный перед аплодирующей толпой. Нет, он бы не
боялся. Другие - может быть. Но он - нет. Он знал, что не боялся бы. А если
бы он и почувствовал когда-нибудь страх, он знал, что сумел бы проделать
все, что нужно. Он был уверен в себе.
- Я бы не боялся, - сказал он.
Энрике повторил ругательство. Потом он сказал:
- А давай попробуем.
- Как?
- Смотри, - сказал Энрике. - Ты думаешь о быке, но ты не думаешь о
рогах. У быка сила знаешь какая, - его рог режет, как нож, колет, как штык,
и глушит, как дубина. Смотри. - Он выдвинул ящик и достал два больших
кухонных ножа. - Я их привяжу к ножкам стула. Я буду за быка, и стул буду
держать над головой. Ножи - это рога. Вот если ты так проделаешь все свои
приемы, это уж будет всерьез.
- Дай мне твой фартук, - сказал Пако, - мы это сделаем в столовой.
- Нет, - сказал Энрике, вдруг забыв свою злость. - Не надо, Пако.
- Давай, - сказал Пако. - Я не боюсь.
- Будешь бояться, когда увидишь перед собой ножи.
- Посмотрим, - сказал Пако. - Давай фартук.
В то время, когда Энрике, взяв два тяжелых, отточенных, как бритва,
кухонных ножа, накрепко привязывал их к ножкам стула грязными салфетками, до