"Крис Хендерсон. Согласно купленным билетам ("Джек Хейджи" #03) " - читать интересную книгу автора

- Что при нем нашли? - спросил я. В ответ мне протянули пластмассовую
коробку, захватанную грязными пальцами.
- А почему ты спрашиваешь?
- Сам не знаю, - сказал я. - Не нравится мне все это почему-то.
Конечно, Тиббс гонял как безумный...
- Кто?
- Тиббс, - окрысился я. - Тот, в кого вы сейчас запустили руки по
локоть.
У меня не было права сердиться. Плевать! Снадобье Спенсера уже
перестало оказывать на меня действие. Я почувствовал вдруг, что очень устал:
жизнь разламывалась на куски, как подтаявшие весной сосульки. Я не владел
собой и не контролировал то, что происходило вокруг меня. Однако надо было
что-то делать и начать, очевидно, с Тиббса. Потому я и придвинул к себе его
пожитки.
В карманах у него оказалась сущая ерунда: бумажник, несколько
карамелек, ключи, какие-то бумажки, упаковка жевательной резинки, горсть
мелочи. Умирать из-за этого не стоило.
И все равно - что-то тут было не так. Собрав последние силы, я пошире
раскрыл глаза и начал осмотр по второму кругу. Я развернул конфеты, разложил
по кучкам раздавленные орешки, шоколад и карамель, но на обертках ничего не
было написано. Жвачка тоже не содержала никаких тайных знаков. Однако с
бумажками дело обернулось иначе. Из этой мятой груды я извлек маленький
пластиковый мешочек, скользкий на ощупь. Потом придвинул стул, рухнул на
него и стал осмыслять происходящее. Потом, преодолев дрожь в коленках,
поднялся и пошел к дверям, не сообщив о своей находке санитарам.
На улице я вскрыл упаковку и попробовал содержимое на вкус. Не в пример
телесыщикам я не могу положить щепотку героина на язык и уверенно заявить,
что это именно героин, а потом еще остаться на ногах. Мне надо было всего
лишь убедиться, что в мешочке - не сахарный песок, не тальк и не что-либо
иное, находящееся в свободной продаже и вполне безобидное. Убедился. Ничего
похожего. Тогда я закрыл пакетик и лизнул пластик снаружи, ощутив вкус
животного жира. Теперь я знал, куда мне ехать.
По дороге мною овладело искушение заскочить домой, принять душ и,
может, даже поспать немного. Действие таблетки прекратилось окончательно, и
я опять превратился в существо совершенно измочаленное и жалкое. И тут я
вспомнил изуродованное лицо Тиббса, струю крови, бившую у него изо рта. Он
явно что-то хотел сказать мне, но не успел. Таким образом я оказался у
скотобойни Хемфри, словно машина сама доставила меня к нему.
Я приткнул машину, заглушил мотор и пошел туда, где светились окна.
Разумеется, дверь была заперта. Возясь с замком, я вспомнил телесыщиков -
они с поразительной ловкостью открывают любые запоры. Мне бы так. Старания
мои увенчались в конце концов успехом, дверь распахнулась без шума, и я
вошел в облицованный белым кафелем зальчик.
Внезапно я услышал голоса, доносившиеся из морозильной камеры. Глянув в
окошечко, прорезанное в двери, я увидел Хемфри и одного из его мясников. Они
стояли под несколькими сотнями ободранных туш, свисавших с потолка. Я приник
ухом к двери, но слов разобрать не смог. Делать было нечего: я достал
револьвер, надеясь, что все же смогу удержать трясущимися руками табельное
оружие, и вошел в морозильную камеру. По закону я не имел права даже
переступать ее порог, но мне было уже не до закона.