"Вера Хенриксен. Сага о королевах " - читать интересную книгу автора

ребенка всегда одна! И ни о чем другом мне слышать не приходилось!
Епископ откашлялся.
- Конечно, Астрид была вашей матерью и родила вас. Но по законам церкви
вашей матерью является и королева Гуннхильд, как я уже объяснил.
- Пропади пропадом все ваши законы! - в бешенстве заорал Свейн. - У
меня были женщины и до королевы Гуннхильд, и я уже давно потерял счет своим
наложницам. Но именно она мне очень дорога. Неужели архиепископ хочет, чтобы
я отказался от христианства? Подверг набегу Бремен и Гамбург? Это самое
малое, что я могу сделать за нанесенное оскорбление! Сказать, что у меня две
матери!
- Нет-нет, этого он не хочет, - быстро ответил епископ.
- Тогда пусть не вмешивается в мою жизнь.
Я не выдержала и улыбнулась. Мне очень хотелось остаться со Свейном
наедине. Но если бы будущее было мне известно, я бы не стала улыбаться.
Потому что епископы не отступали. Они грозили проклятием, отлучением от
церкви и геенной огненной, пока наша жизнь не стала невыносимой. Под конец
пришло письмо от папы римского. И нам со Свейном пришлось развестись.
Он начал вести прежнюю разгульную жизнь. Я не понимаю священников,
которые считали, что это лучше, чем спокойно жить в законном браке со мной.
Я переехала сюда, в Хюсабю в Ёталанде.
Я так и не вышла замуж, но не потому что не было женихов. В них нет
недостатка, когда речь идет о богатой вдове.
Так решили епископы, и один из них - священник Рудольф - живет здесь
постоянно и надоедает мне своими проповедями о наших со Свейном грехах. Он
считает, что я должна понести наказание за нас обоих. И самым лучшим
наказанием, по его мнению, может служить мое воздержание.

Мне показалось все это странным. И когда в Хюсабю приехал епископ
Адальвард, я решила обратиться к нему. Он ответил, что женщины - создание
дьявола и именно из-за них чаще всего грешат мужчины, и что слова Рудольфа
справедливы. Я расспрашивала его о церковных законах, и вскоре мне стало
ясно, что и многие другие браки хёвдингов им противоречат. Но когда я решила
узнать, почему именно против моего брака так ополчился архиепископ, то
ответа не последовало. Тогда я спросила прямо, проклянет ли меня
архиепископ, если я все-таки решу выйти замуж против его воли. Адальвард
ушел от ответа. Речь должна идти не о проклятии, а о спасении моей души, так
он сказал.
Но как я могла повиноваться решению архиепископа, когда даже не
понимала, в чем моя вина?

Она умолкает на мгновение, а затем продолжает:
- Я не собираюсь рассказывать о своей жизни, но ты, Кефсе, наверное,
все уже записал?
- По мере сил и возможностей, госпожа, - отвечаю я. - Но не могу
сказать, чтобы я успевал писать красиво.
- Я говорю слишком быстро? Ты не успеваешь записывать?
- Нет, записывать-то я успеваю, но не могу писать красиво. На это
требуется время. А вам надоест ждать.
- Что значит "писать красиво"?
- Выписывать каждую букву так, чтобы она радовала глаз.